— Да, — соглашается она. — Это довольно необычная ситуация, но именно так это и выглядит.
— Ну, хорошо, расслабься, не веди себя так будто у нас с тобой любовь, причём далеко не платоническая.
— Что⁈
— Сделай вид, что я из комитета комсомола и звоню по поводу мероприятия, посвящённого первому сентября. Агитбригада, во, точно! Скажи, что не можешь, потому что у тебя день рождения.
— Костров, ты с ума сошёл? — тут же врубается она. — У меня же первого числа день рождения. А во сколько эта твоя агитбригада? Почему сразу первого-то? Ещё и поучиться не успеем и сразу агитация.
— Успокоился родитель?
— Ну… вроде бы, — отвечает Наташка. — Не совсем пока.
— Хорошо. А теперь думай, как мне тебя увидеть. Мне нужно с тобой срочно встретиться. Не про агитбригаду, но тоже по делу.
— Ну, что за дела?
— Молодец, — усмехаюсь я. — Актриса. Мастер эзопова языка. Можно к тебе прийти? Я могу быть минут через пятнадцать. Или даже через десять. Или тебе удобнее выйти во двор?
— Ну… — задумывается она. — Если погода будет хорошей, то лучше, конечно на свежем воздухе.
— Думаю, через десять минут погода всё ещё будет хорошей.
— Но для репетиции время неподходящее.
— Это правда. Но ты можешь сбегать к какой-нибудь соседке. Например, я через пару минут перезвоню, а ты пока покрутись у телефона. Снимешь трубку и скажешь, что пойдёшь на минутку к какой-нибудь Таньке или ещё кому-нибудь.
Так мы и поступаем. Я перезваниваю и бегу к ней во двор. Она живёт в доме рядом с драмтеатром. Только в котором именно? Блин. Тут вокруг несколько больших домов. Можно, конечно, позвонить Вике и уточнить, но это будет означать смертный приговор. Вика как собака на сене. Ладно, вроде в том, где галерея…
С домом я угадываю.
— Ты чего⁈ — таращит глаза Луткова. — Прям Штирлиц настоящий, отца моего переполошил.
— Да как? Я очень вежливо с ним говорил.
— Он сказал, чтобы я обязательно его с тобой познакомила. Он ещё ни разу не разговаривал с юношей, обладающей такими манерами.
— Ой, да ладно, откуда он знает про мои манеры? Может, я в носу ковыряюсь?