Ополченец

Выпил и принялся за еду.

Когда хозяин подошёл забрать опустевшую посуду, я заметил, как он скользнул взглядом по моей затянутой в перчатку руке.

Спросил, кивая на перчатку:

— По делам у нас, охотник? Али мимо проезжий?

— А тебе какой интерес?

— Да так. — Хозяин неопределённо повёл плечами. — Ежели ты в Поречье насчёт работы, то обращайся. Глядишь, самому интересно станет.

— Уже интересно. Присаживайся. Рассказывай.

Хозяин, унеся со стола посуду, сел напротив меня.

Выяснилось, что в пяти верстах от города, на участке дороги, ведущей из Поречья в Смоленск, повадились «озоровать» лягухи.

Я вызвал в памяти картинку и описание из справочника.

Лягуха

«Размеру малого, не более горшка. Зубищи острые, в два ряда. Скачет за один прыжок на две сажени вдаль, да на сажень — вверх. На сажень вперёд плюётся ядом. Яд для простого человека смертелен. Питается падалью».

На картинке было изображено существо, действительно похожее на лягушку. Только раздутое, как футбольный мяч. И размером, если я правильно оцениваю «не более горшка», примерно с него же.

Ощеренную пасть лягухи украшали острые акульи зубы. Уродливую башку — наросты. Если пересчитать сажени в метры, получается, что скачет эта пакость на два плюс метра вверх и на четыре плюс вперёд.

Нормальный такой мячик, уверенный. По башке прилетит — мало не покажется. Да ещё и ядом плюётся…

— И чего им надо на дороге? Лягухи ведь падалью питаются.

— Верно говоришь, — кивнул хозяин. — Да только долго ли доброе мясо в падаль обратить? На лошадей эти твари нападают. Почтовые да господские кареты не трогают, там кони резвые. Мимо проскачут — не догнать. А телегам крестьянским спасу не стало. Эти твари коняку ядом заплёвывают, а как падёт, так давай зубищами своими в клочья рвать. А после куски в болота утаскивают да в сырой земле прикапывают. На болоте — долго ли мясу сгнить? Двух суток не пройдёт, вот тебе и падаль. И хорошо ещё, если хозяевам бог поможет схорониться — под телегой, али как. А то ведь тварям без разницы, кого на части рвать.

Я покачал головой.

— Весело живёте.

— А то! Крестьяне по Смоленскому тракту скоро вовсе ездить перестанут. Нынче вот я тебе к обеду сметану подавал. А завтра, ежели обоз крестьянский не придёт, подавать нечего будет. Крестьянам не торговать — тоже голодно, конечно. Да только жизнь-то дороже.