Вернувшись в усадьбу, я расплатился с Александрой сполна. И за сегодняшнее, и за выигранное дело. В какой-то момент мне почудился печальный вздох.
— Что-то не так?
— Ваше дело обещало быть долгим. Любой юрист вам скажет, что хорошее дело — это то, которое длится месяцами, а лучше — годами.
Вот чем меня сразу подкупили сестрички Урюпины, так это искренностью.
— Ясен день, — усмехнулся я. — Лучше в месяц по сто рублей получать пару лет, чем пять сотен сразу, и на том всё.
— Вот, вы меня понимаете, Владимир Всеволодович.
— Ещё бы не понимать. Я, думаете, деревнями из одного лишь человеколюбия занялся? Нет. Тоже хочу себе стабильный доход обеспечить. А то, знаете ли, бывает, проснёшься с утра — и такая хандра нападёт. Никуда не хочется — ни тварей убивать, ни кости сдавать. Так бы и лежал весь день, мемы лайкал… А потом вспомнишь про дела свои нерадостные — и нехотя встаёшь, идёшь на борьбу с нечистью. А стресс между тем копится, копится…
— Вы меня очень хорошо понимаете! — Александра посмотрела на меня с каким-то совершенно особым выражением, и даже, кажется, дыхание немного изменилось. — Папенька всегда ворчал, когда заканчивались долгие дела, и приходилось пробавляться мелочёвкой.
— Папенька ваш был очень мудрым человеком.
Между нами определённо проскочила искорка, и нас категорически потянуло друг к другу. Но тут Тихоныч, в кабинете которого всё это происходило, смущённо откашлялся. И Александра, придя в себя, отпрянула от меня, залившись краской.
Глава 20
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — поднял Тихоныч взгляд от дарственной. — Но я, кажется, ничего не понимаю.
— А чего тут непонятного? — пожал я плечами. — Ужиково теперь принадлежит мне. Так что езжай на место с внезапной проверкой. Проведи там полный аудит, а после — ко мне с докладом, красивой презентацией и графиками. Будем, Тихоныч, потихоньку хозяйство поднимать. От каждого — по способностям, каждому — по потребностям. Чтоб и крестьянам хорошо жилось, и нам — припеваючи. Сам я во всё это погружаться, понятно, не смогу — я всё же в первую очередь охотник — так что управленческие дела на тебе. Но в курсе меня держи всё равно.
— Но, простите, вы ведь не знаете этого Архипа! — заволновался Тихоныч. — Это человек очень мелкой, мерзкой и мстительной натуры!
— Верно, — подхватила Александра. — Он и нашим клиентом бывал неоднократно, и с другой стороны тоже оказывался.
— Сейчас-то проблем не будет?
— Нет, раз уж я сама всё оформила. Юридически — не подкопаться. Он, конечно, в суд подаст наверняка, но это заведомо дохлый номер. Можете даже не обращать внимания, мы просто пришлём вам счёт за услуги.
— А то, что дарственная написана под давлением?
Александра взглянула на меня с превеликим удивлением. Похоже, местная юриспруденция пока не знала таких тонкостей. С другой стороны, есть ведь такое неприятное слово, как «прецедент»…
— Я даже не о законном ходе дела говорю, — вмешался Тихоныч. — Архип и по-другому напакостить может. Подожжёт чего-нибудь, украдёт, скот потравит.