Я развёл руками. Дескать, не может так не может. Моё дело маленькое — носом ткнуть в очевидные факты.
Впрочем, спорить Земляна не стала. Поняла, видимо, что я прав. Пробормотала:
— Но зачем? Кто это сделал?
— Зачем — понятно. Чтобы ты не смогла вернуться. А кто — тот, кто проследил за тобой. Кто понял, что ты ушла Знаком. Кто-то, кому очень сильно не хотелось, чтобы ты вернулась.
— Но ведь деревенские сами звали охотника⁈ Прохор говорит, умоляли, в ногах ползали!
— Они-то, может, и умоляли.
Я вспомнил персонажа в капюшоне, мелькнувшего на болоте. Когда я сначала истребил плантацию зреющих лягушек, а потом угробил нечто сокрытое под землёй, обогатившее меня аж на десять родий.
Тоже поднялся на ноги и решительном шагом направился к толпящимся в отдалении аборигенам.
Те перчатку на моей руке разглядели ещё издали. Принялись благоговейно кланяться.
— Давно загорелось? — кивнув на останки сарая, спросил я.
— Не, — выступил вперёд рослый, степенный мужик.
«Староста», — мелькнуло в голове. Я мысленно поставил себе плюс за то, что начинаю шарить в деревенской иерархии.
— С полчаса, может, как полыхать начало.
— Внутри никого не было?
— Слава богу, никого! Господь милостив.
— А рядом с сараем никто не крутился?
— Нет. Кому тут крутиться, на отшибе? Да и день в разгаре, работают все.
Я усмехнулся.
— Да. Это я вижу. Все, как один — вкалывают в поте лица.
— Дяденька там был, — послышался вдруг детский голос.