Глаза у Земляны сузились. Она поправила меч и устремилась вперёд по дороге — туда, куда вели следы вепря.
За деревней дорога превратилась в тропинку. Когда начался лес, тропинка пропала.
— Идём, пока следы видим, — предложил я. — А как они закончатся, Манок зажжём.
— А ты видишь следы?
Я тронул куст с поломанными ветками. От него шагнул к стволу молодого дерева с ободранной корой.
— Тут их только слепой не увидит.
— Странный ты человек, Владимир, — обронила Земляна. — Егор говорит, что двадцать лет на печи пролежал. Должен бы, вроде, только рот разевать да мамку звать. А ты уже до Воина поднялся. Это как так вышло? А?
— Сложно сказать. Феномен появления вундеркиндов до конца не изучен. Очевидно, что это своего рода сбой генетического кода. Но что вызывает этот сбой — на данном этапе развития науки неизвестно.
— Чего?
— Идём, говорю. Вепрь сам себя не догонит.
Следы Вепря мы перестали различать метров через триста. Мой знакомый пятнистый бро на глаза не показывался. Значит, я сумею обойтись без него. Я уже понял, что кот появляется только в критических ситуациях.
— Не люблю я вепрей, — процедила Земляна сквозь зубы.
Я вспомнил, как она рассказывала о своём факапе с вепрем. Когда взлетела и атаковала его с высоты, а полёт внезапно закончился, и она сломала руку. Ну да, такие себе воспоминания. Я бы тоже не любил вепрей.
— Опять какой-то колдун колобродит, — буркнул я. — И чего их развелось-то вдруг…
— Не обязательно, — возразила Земляна. — Может, вепрь давно уже обращённый.
— А нафига их вообще обращают?
— Да кто ж их разберёт, нелюдей. Когда для дела, а когда и просто так. Зачем твари людей убивают? Потому что они — твари, вот и весь сказ.
Когда мы углубились в лес, стало совсем темно. Огонёк на ладони Земляны загорелся ярче.
— Слушай, чего это у тебя такое? — не выдержал я. — Не Красный петух же?
— Да уж конечно! — усмехнулась охотница. — Это Факел называется. Он только для света, не боевой. К особым знакам относится.