— А еще, мамочка, у них нет новых наборов «Лего», — жаловалась Эви, пока я вела ее к машине.
Ее светлые кудри подпрыгивали, поблескивая в слабых лучах сентябрьского полуденного солнца, нос-пуговка сморщился, что делало ее скорее милой, чем раздраженной, а родимое пятно на шее напоминало маленькую клубничку.
— И они пытались заставить меня пить молоко. Говорили, что это хорошо для моих косточек. А для твоих косточек это хорошо, мамочка?
Моя дочь обожала хлопья с молоком, но терпеть не могла пить молоко просто так.
— Оно полезно для наших костей, потому что в нем много кальция, — объяснила я, поворачивая «Пунто» в сторону круговой развязки на Синдерхилл-роуд. — Но кальций можно получить из других продуктов, таких как йогурт и сыр, так что не обязательно пить молоко, если оно тебе не нравится.
Эви серьезно кивнула.
— Я сказала им, что от молока меня всегда тошнит, а раз даже вытошнило на соседскую кошку. И тогда они дали мне сока.
Ее и правда однажды стошнило прямо на кошку наших бывших соседей — породистую голубую персидку. И, по-моему, этого нам так и не простили. Ни хозяева, ни кошка.
Оказавшись дома, дочка сразу же направилась к своей огромной коробке с «Лего» и высыпала ее содержимое на пол гостиной. Я вздохнула и покачала головой.
— Эви, сейчас не время…
— Тони, милая, оставь ее, пусть играет, — вмешалась мама. — Она нам не помешает. Места достаточно.
— Бабуля, мне нужно в туалет. — Дочка надула губы и нахмурилась.
— Пойдем, солнышко. Бабуля тебя проводит.
В свои пять лет Эви уже вполне могла сходить в туалет самостоятельно, но я подавила раздражение. Что толку вмешиваться — все равно эти двое притворятся, будто ничего не слышат, и сделают по-своему.
Когда они вышли, я опустилась в одно из складных садовых кресел, которыми мы обходились в ожидании прибытия мебели, и поглядела в угол, на коробки, но не пошевелила и пальцем, чтобы начать распаковку.
У меня еще не созрела готовность окончательно проститься с прошлым: с нашей жизнью, со старым домом, в который мы — я и Эндрю — вложили все наши мечты, все надежды на будущее и в котором теперь жила другая семья.
Снова отчаянно захотелось сорваться с места и убежать. Подальше от мамы, от воспоминаний, даже от Эви. Не навсегда, на время. Ненадолго.
Чувство вины немедленно вонзилось в грудь, подобно отвертке. Какими же наивными дураками были мы с Эндрю — мчались по жизни, как два щенка, вприпрыжку, помахивая хвостиками, и думать не думали, что жизнь может расставить нам ловушку!
Надвигалась паническая атака. Не вставая, я подтянула к себе сумочку и заглянула внутрь — просто чтобы убедиться: лекарство по-прежнему на месте, в уголке, никем не обнаруженное и не потревоженное.
Да, было проще успокаивать себя тем, что выбор есть. Например, признаться во всем маме, прямо сейчас, и положить конец этой истории с таблетками, пока та не вышла из-под контроля.
ebooksa