Она наклоняется к Соринде:
– Существо становится умнее.
Я вздыхаю.
– Ниридия Засперон, я бы предпочла не проводить ночь в камере. Это залог плохого настроения на весь следующий день.
Она отходит от сетки и смотрит на меня:
– Только на следующий день, капитан?
– Очень забавно.
Ниридия упирает руки в бока:
– Хочешь, чтобы я поставила под угрозу безопасность этой команды, лишь бы у тебя ночью была мягкая кровать?
Я еле сдерживаю рычание.
– Хорошо. Посплю в камере, но мне нужна сухая одежда, чтобы не замерзнуть. И дополнительные одеяла.
Ниридия хихикает себе под нос, хотя я не слышу этого из-за ветра.
– Хорошо. Выпустите капитана. Она в своем уме.
Когда я снова чувствую свои пальцы, спускаюсь на нижнюю палубу вместе со всеми остальными. Киран остается наверху, чтобы выровнять корабль. Я обещаю сменить его в ближайшее время. Он отмахивается от моих слов, как будто ему все равно. В этом отношении Киран очень похож на Соринду.
В углу спального отсека экипажа маленькая девочка плачет в объятиях своего отца. Заметив меня, Рослин прекращает хныкать. Она выпрямляется во весь рост, вырываясь из его хватки.
– Я приму любое наказание, которое вы назначите мне, капитан. – Она вытаскивает свой кинжал из ножен и протягивает его мне.
Я внимательно наблюдаю за малышкой.
– Ты слышала, как Ниридия позвала всех на нижнюю палубу?
– Нет, капитан, но…
– Но?