– Не думаю, что когда-либо встречала настоящего анархиста.
– Наверное, мне стоило сказать, что он воображает себя анархистом. Иногда я думаю, что он ведет себя так специально, чтобы позлить наших родителей.
– Я с нетерпением жду встречи с ним, – сказала Элизабет, продолжая готовить кофе. – Кофе скоро будет готов.
– Превосходно. Бейгл прекрасно сочетается с кофе. – Когда Элизабет заливала кофейник водой из-под крана, Карлотта сказала: – У тебя есть проточная вода.
– А у твоей семьи нет?
– Мы живем на Орчард-стрит.
Элизабет знала об убогих условиях в многоквартирных домах в центре города, но никогда не бывала ни в одном из них.
– Мы набираем воду из насоса во дворе, которым пользуются и другие жильцы. Я люблю крепкий кофе, – сказала Карлотта, пока Элизабет насыпала в чайник свежесмолотые зерна. – Конечно, если тебя это устраивает.
– Я тоже предпочитаю крепкий, – ответила она, включая газовую горелку. Мысль о том, что Карлотта и ее семья качают воду в холодном, темном дворе, заставило ее испытывать стыд за то, что ей так повезло в жизни. – Если ты не возражаешь, мне бы хотелось узнать, как ты можешь позволить себе аренду художественной студии в этом здании?
– У меня есть… благодетель.
– Как таинственно.
– Да и пекарня моих родителей процветает. Они экономят деньги и надеются вскоре переехать в более просторное жилье.
– Я очень рада это слышать. Значит, ты живешь с ними?
– Да. Хотя у меня в студии есть кушетка, я лишь иногда сплю там.
– Возможно, когда-нибудь ты расскажешь мне больше об этом очень щедром благодетеле.
Карлотта негромко кашлянула и отвернулась, избегая ее взгляда.
– Ты не возражаешь, если я спущу Тоби с поводка? – спросила она, наклоняясь, чтобы почесать его за ушами.
– Не возражаю, только если он будет хорошо себя вести.
– Веди себя хорошо, Тоби, – сказала Карлотта, и пес понесся через комнату, уткнувшись носом в пол и отчаянно принюхиваясь к нему. Элизабет вынуждена была признать, что она находила терьера хорошеньким. Ей нравилась его бородка и энергичный характер.
– У тебя есть масло или джем для бейгла? – спросила Карлотта, пока Элизабет расставляла тарелки и чашки на кухонном столе.