Я прислонилась к стойке, делая вид, что с интересом разглядываю выстроенные в ряд мотоциклетные шлемы, но мой взгляд то и дело возвращался к Уайту. Мне не хотелось этого признавать, но выглядел он просто потрясающе.
– Никакая форма не вместит твое эго.
Он драматично положил руку на грудь.
– Между прочим, мое эго очень хрупкое, а ты каждый раз наносишь по нему все новые и новые удары. Неужели ты не можешь быть милой хотя бы иногда? Мое эго остро нуждается в любви и признании.
Я рассмеялась и хлопнула его по руке.
– Малыш, твое эго как стремительно разрастающийся сорняк, который скоро захватит весь сад, если я не буду с ним бороться.
Я рассчитывала, что это прозвучит как дружеское поддразнивание, но он положил вторую руку поверх моей, сжимая мои пальцы.
– Ауч, твое сердце такое же холодное, как и твои руки. – Он не сводил с меня своих блестящих и заманчивых глаз. – Но ты только что назвала меня «малышом», поэтому я тебя прощаю.
Я позволила ему слишком долго держать меня за руку. Я стояла слишком близко к нему, вдыхая исходящий от него запах кока-колы, разглядывая изгиб его шеи и полную нижнюю губу, пойманная в сети его обаяния.
– Так какой из них мой?
Он наклонился ко мне и прошептал:
– Какой плавный переход к другой теме, – он взял в руки первый шлем. – Давай посмотрим, какой тебе подойдет.
Я быстро выдохнула и несколько раз моргнула, прежде чем снова повернуться к нему. Если Уайт что-то и заметил, то ничего не сказал. Вместо этого он помог мне натянуть шлем и щелкнул застежкой.
– Слишком свободный, – сказал он, подергав за ремешок. – Нужно чтобы он сидел плотнее. Безопасность важнее всего.
Я стянула шлем, и он рассмеялся.
– У тебя волосы торчат в разные стороны.
Мы одновременно потянулись к моей голове, и наши пальцы соприкоснулись. Уайт подошел совсем близко, зажимая меня между стойкой и своим телом. Очевидное нарушение правила номер два.
– Давай поправлю, – сказал он низким голосом, чтобы услышала только я.
Я должна была запротестовать и назвать все причины, по которым он не должен был этого делать, но моя рука безвольно опустилась вниз. Он положил руку мне на голову и пригладил мне волосы. Я вздрогнула и отвернулась. Его прикосновения не должны были вызывать во мне никаких чувств.
– Ну вот. Все снова идеально, – его голос звучал более хрипло, чем обычно. – Давай примерим еще один.