Он потянулся к следующему шлему на стойке, и моей щеки коснулось его теплое дыхание.
Я натянула шлем, приглушивший все звуки вокруг меня. Уайт застегнул ремешок и дернул за ту часть шлема, которая закрывала мой подбородок. Я полетела вперед, и мои руки схватились за его плечи. Закрыв глаза, я попыталась успокоить свое быстро забившееся сердце и острое чувство вины.
Он дернул еще раз и засмеялся, хлопнув ладонью по верхней части моего шлема.
– Отлично сидит.
Но я не могла присоединиться к его веселью. Это было нечестно. Со стороны мне показалось, что искра, только что промелькнувшая между нами, подействовала на него не так сильно, как на меня. Может, потому, что у него не было причины чувствовать себя виноватым.
Он взял пару кожаных перчаток.
– Последняя деталь.
Я протянула руки, и он натянул на меня перчатки, застегнув их на запястьях.
– Хотела спросить: почему на мне гораздо больше снаряжения, чем на тебе?
– Не беспокойся, я просто еще не все надел. А ты не сядешь на мой байк, пока я не буду убежден, что ты полностью защищена. Обычно я не приглашаю людей покататься со мной, поэтому я хочу быть уверенным, что ты слезешь с мотоцикла в том же состоянии, в котором на него села.
Эта ревностная опека, звучавшая в его голосе, затуманила мой разум, и я не смогла найти слов, чтобы ему ответить. К счастью, он развернулся, помахал Лу и направился к двери. Я шла за ним на расстоянии, пытаясь справиться с застежкой на подбородке. Наконец, она поддалась, и я стянула шлем, жадно хватая ртом воздух. Мы с Уайтом были просто друзьями. Не более. Тогда почему мое сердце билось так, словно его только что несколько раз прокрутили в барабане стиральной машины?
Пока я собиралась с мыслями, Уайт уже забрался в кузов пикапа, спустил откидной борт и начал отстегивать свой байк.
Он быстро проверил мотоцикл, натянул шлем и перчатки, надел оставшееся снаряжение и перекинул ногу через сиденье. Сидя на своем байке, он выглядел уверенно и профессионально, как я себе и представляла. Очевидно, он знал, что делает, и чувствовал себя на своем месте. Он указал на небольшие деревянные трибуны, стоящие сбоку от пикапа.
– Подожди здесь, пока я сделаю несколько пробных кругов.
Я кивнула, и его мотоцикл словно ожил, такой громкий и мощный. Да уж, этот яростный зверь очень отличался от моей верной Салли.
Уайт повернул ключ зажигания, убрал ногу с земли, и байк рванул вперед. Я подошла к трибунам и забралась на самый верх, пройдя мимо детей того же возраста, что и моя сестра. На них были костюмы, похожие на форму Уайта, но они уже сняли свои шлемы, и неспешно пили газировку из алюминиевых банок.
Я встала и прикрыла лицо от солнца, наблюдая, как Уайт носится по трассе. Он ловко наклонялся на крутых поворотах и подпрыгивал в воздух на грязевых насыпях, а из-под тяжелых колес его мотоцикла поднимался песок. Со стороны он выглядел так, словно это было совсем просто.
В этот момент я услышала обрывок разговора детей, сидящих впереди меня.
– Я точно вам говорю, это он. Это Уайт Квин. Я уверен, – мальчик со светлыми волосами наклонился вперед с непреклонным выражением на лице.
– Нет, это не он, – другой мальчик, с темными волосами, облокотился на задний ряд и вытянул ноги. – Что Уайту Квину здесь делать? Он живет в Техасе. К тому же я читал, что после той аварии он не может гонять на байке. У него же все кости переломаны.