«Нет. Но на моих глазах они погибали. Мне нет прощения. Однако я не мог ничего сделать, Лайла! Не мог!! Я уберёг тебя — единственное, что было тогда в моих силах. Потому что если бы и ты погибла тогда, то я тоже жить дальше не стал бы…»
— Но ты смотрел, как умирали мои мама, папа и Беллами, — озвучивает она мои мысли и слёзы уже непрерывно катятся по её щекам. — Ты не помог им. Не спас.
— Я спас тебя.
Её всхлип как пощёчина.
Монстр. Чудовище.
Впервые за девяносто лет я чувствую влагу на своих щеках. И ненавижу то, кем я стал в её глазах.
— Ты спас меня тогда, потом на аукционе… И позже, той ночью, на дуэли. Зачем? — продолжает Лайла, а я не в силах прервать её расспросы и поведать ей свой монолог.
— Ты знаешь ответ.
— Знаю?
Я вижу в ней то, что заставляет меня бороться со всем, что происходит в этом мире. Быть лучше, стараться быть для неё защитником и союзником. И любить её…
— Я люблю тебя, Лайла.
— Но ты меня совершенно не знаешь!!
Вскрик Лайлы прокатывается по комнате, обдавая меня волной её боли.
— Как и ты не знаешь меня.
Слёзы продолжают катиться по её щекам, она закусывает губу, качая головой. Тяжело вздыхаю и запускаю руку в волосы. Я впервые понимаю, что чего-то боюсь.
Мне хочется её обнять, но я боюсь её напугать.
Я боюсь всё испортить.
— Душно. Не хватает воздуха, — Лайла разрывает зрительный контакт и теребит лямки своей сорочки. На её плечах покоится моя рубашка. — Расскажи мне всё. Прошу.
— Лайла…
— Хоть это ты теперь можешь сделать?