Смоль и сапфиры

Поворачиваю голову на голос Кирана, вдыхая носом его родной запах. В его взгляде сквозят печаль и отголоски пережитого ужаса.

— Но я же сейчас жива…

— Дело не в этом, Лайла, — Киран сглатывает и немного прикрывает глаза. — Ты не знаешь всего…

— Так расскажи. Всё равно лежим здесь, рядом. И не можем сдвинуться.

Он смотрит на меня, будто что-то для себя решает.

— Ты… призналась, что любишь меня, когда мы падали. Или мне послышалось?

— Нет, не послышалось.

Киран поджимает губы, и я не понимаю, в чём сейчас дело.

— Это что-то меняет?

— Я боюсь, Лайла, — Киран больше не смотрит на меня. Его взгляд стекленеет, когда Кирана атакуют воспоминания того дня, когда мы падали вниз.

— Чего?

— Боюсь потерять тебя. Я… должен тебе признаться.

— В чём? — переспрашиваю я пересохшими губами. Сердце начинает биться чаще.

— Тогда… в нашу первую встречу в коридоре… Тебе ещё было семь лет. Я уже тогда знал, что ты моя истинная любовь.

— Знал? — непонимающе переспрашиваю я. Как он мог это знать? Как-то почувствовал?

— Да, знал, Лайла. Несколько десятилетий назад я убил Одарённого Закатом. У него был Дар предвидения. В момент, когда я впился в его горло, у него случилось видение, передавшееся мне. Тогда я в первый раз увидел тебя. И влюбился с первого взгляда…

Я практически не дышу, боясь, что он прекратит свой рассказ, но Киран продолжает:

— И именно тогда я узнал, кем ты станешь. Мне открылось наше с тобой будущее, а потом… Его Дар показал мне, как ты погибаешь, падая в океан с обрыва.

Моё сердце готово практически вырваться наружу.

— Я боялся, что ты погибнешь, Лайла… Когда ты падала, я не успевал спасти тебя. Утром ты ускользала в темноту, и я был готов на всё на свете, лишь бы ты продолжала дышать! — Киран сделал паузу, а потом, посмотрев мне в глаза, продолжил. — Я бы не выдержал твоей смерти. Просто не смог бы. Ты — единственная, кто заставляет меня жить! До твоего появления у меня даже эмоций не было — все мои чувства отключились ещё когда меня обратили в дампира. После обращения ты оказываешься наполовину вампиром, наполовину — умирающим человеком, навсегда заперт в предсмертной агонии, сгорая в адском огне. Такие терзания отрубают всё, если нет якоря. И ты мой якорь, Лайла. Ты мои чувства и моя жизнь.