Смоль и сапфиры

22
18
20
22
24
26
28
30

— Хватит!!! — взрывается Дарэй, вскакивая со своего кресла и упираясь ладонями в столешницу, смотря на меня сверху вниз. Со стола слетают его письма и бумаги, но мне плевать. Даже лицо мужа размывается у меня перед глазами от слёз, безостановочно текущих у меня из глаз. Ещё никогда я не плакала из-за мужчины с тех пор, как погиб отец… — Я никогда тебя не любил, Барбара. Ни-ко-гда, — Вот как, значит… А я всегда любила его больше своей жизни!! — Ты всегда была лишь заменой моей дорогой Дженны, которую я всю жизнь любил и продолжаю любить. Но я слишком поздно понял, что ты — не она. Слишком жалкая замена, слишком истеричная и требовательная.

Дарэй обходит стол и склоняется надо мной, а я вся сжимаюсь, ожидая удара и дрожа всем телом. Но муж оглядывает меня и презрительно сплёвывает на пол, повторяя:

— Я никогда не любил тебя, Барбара. Никогда.

Я всхлипываю, разбитая и уничтоженная перед ним. И не понимающая, как могла раньше убивать себя ради такого, как он. Не видя, что на самом деле Дарэй использовал меня.

Женился ради связей с Вэльском, избегал, лениво пытался отделаться от моей влюблённости, тянущейся к нему ещё с детства. Когда я, маленькая и глупая, увидела его с братом и влюбилась в него без остатка, забыв саму себя. И теперь, спустя столько лет попыток добиться его внимания, оказалась им убита в роли его же жены…

— И пошла вон из моего кабинета, пока я не показал тебе, что значит быть преданной своему Императору и запирать внутри свои сопли, которые не должны меня касаться. Ты меня поняла?!

— Поняла… — мой голос охрип и сел, а тело не слушается. Но под тяжёлым взором мужа я поднимаюсь на ноги и выхожу из его покоев. Из моих глаз больше не текут слёзы — я всё выплакала. И всё зря.

Внутри меня ширится бездна, толкающая меня на самые безумные поступки. Разбитое вдребезги сердце болит и медленно исчезает из груди, будто его и вовсе никогда у меня не было.

Вся моя жизнь — чувства, что я испытывала к Дарэю и его идеальному образу мужчины, осевшем в моей голове. Теперь эти чувства были разодраны в клочья, детские розовые надежды очернены, а сама я оказалась на грани потери себя.

Кто я без него? Зачем мне жить? И как дальше дышать?

Дарэй для меня всё. А теперь я ему не нужна. Даже ради переговоров с Вэльском — ему на меня плевать.

Замена… Жалкая замена его солнечной Дженны, никогда не нагружающей его проблемами…

Замена. Не личность. Замена.

Я чувствую безграничную пустоту, возвращаясь к себе в покои и смотря на развалившегося на диване мужчину. Фрейлины в этот вечер отосланы, слуги тоже, а он не должен здесь находиться.

В любое другое время я бы прогнала его, но сейчас я просто падаю ему на грудь, сворачиваясь клубочком на его чёрных кожаных доспехах. Мужчина тут же прижимает меня ближе, гладя по волосам и спине, а я судорожно вздыхаю его запах, всегда напоминающий мне странное сочетание: огонь и бергамот. Хотя, как огонь можно почуять? Но сейчас мне плевать — я раздавлена. И морально, и физически. И хочу умереть.

— Поплачь, моя девочка, — его голос низкий и успокаивающий. Мне хочется стать совсем маленькой, как в детстве, и попросить его решить все мои проблемы. — Но я уже говорил тебе, что он не стоит твоих слёз.

— Дарэй… сказал, что никогда не… не любил меня, — вырываются у меня из горла всхлипы.

Не знаю зачем хочу рассказать ему всё, но сейчас эта необходимость столь остра, что не могу ей противиться. Во мне скулит маленькая волчица, которая с малых лет верила в чистую, искреннюю любовь. Волчица, которая сейчас умирает, окровавленная и разодранная собственной истинной любовью.

— Он не заслуживает тебя, принцесса, — мужчина берёт меня за подбородок и заставляет взглянуть в его бездонные глаза такого невероятно насыщенного золотистого цвета, сочетающиеся с его длинными, огненно-рыжими волосами. Его глаза становятся для меня единственным якорем, за который я сейчас цепляюсь во спасение своей души. — Одно твоё слово и я уничтожу его.

А он может. За время, что мы знакомы, я прекрасно это поняла.