Лукаш закусил губу и отвел взгляд. Девятерых братьев больше не было на свете. Они растворились в дыму, превратились в воспоминание, которое становится все темнее и призрачнее, рискуя исчезнуть навсегда. И скоро… он к ним присоединится.
Его глаза метнулись к Рен, забывшейся глубоким сном. Она выглядела такой спокойной, такой совершенной, что на мгновение в голове Лукаша промелькнула мысль: вдруг домовик наложил на нее какие-то чары?
Даже если Лукашу не суждено было выжить, это не значило, что она должна умереть вместе с ним. Это не значило, что ее лес должен был умереть. Домовик был прав: он попросил лешего помочь ей, вместо того чтобы попросить помощи для себя.
Он дал обещание. Они пожали руки.
– Пускай я умру, – сказал он. – Но это не означает, что дракона нельзя победить.
Он подумал, что в каком-то смысле так будет даже проще. Рен сможет бросить вызов дракону, отомстить за брата и вернуться в свой любимый лес. А он присоединится к своим братьям. Как человек. Никак иначе.
– Я покажу ей меч, – наконец сказал домовик.
– А что насчет горы? – спросил Лукаш.
Ресницы домовика, пушистые от пыли, чуть заметно дрогнули на свету. Его лицо оставалось непроницаемым, но Лукаш чувствовал, как пульсирует и дергается раненое плечо. Он чувствовал, как яд проникает все глубже, отравляет его мозг, разъедает его сердце.
– Кое-кто может помочь, – сказал домовик. – Она древнее, чем все эти скалы. Она ужаснее, чем все демоны. Только она обладает силами, властными над жизнью и смертью этого дракона. Но ее цена будет высока.
– Я готов ее заплатить, – сказал Лукаш.
На лице домовика отразилась непостижимая печаль.
– Она потребует твою жизнь, Лукаш.
Почему-то для него это было тяжелее. Одно дело отбиваться и кричать, и совсем другое – просто лечь и умереть.
Или, может, в глубине души Лукаш думал – надеялся, – что однажды он сможет вернуться сюда, чтобы ловить светлячков, кружить черноволосую королеву по просторной каменной кухне, пока дети наблюдают за ними с лестницы. Возможно, эти мечты прятались вовсе не так глубоко, как ему казалось.
Тысяча лет традиций Волчьих Лордов – и все это закончится вот так?
Лукаш сел на кровать. Рен зашевелилась и потянулась совсем по-кошачьи. Он положил свою обгоревшую руку на ее волосы. А ведь ему казалось, что он привык к расплавленной коже и отсутствию ногтей. К тому, что у него не было кончика указательного пальца.
Может быть, он уже умирал в течение долгого времени.
– Я не боюсь смерти, – сказал Лукаш.
– Умереть не страшно, – ответил домовик. – Древнее существо, хранитель семьи, последнее эхо человечности в этом покинутом городе.