Нечестивые клятвы

Я все еще была в шоке, когда он вздохнул и стянул с меня леггинсы, прихватив с собой трусики. Прохладный воздух, проникающий через открытые двери патио, коснулся моей кожи, и я вздрогнула.

Он усадил меня на стол. Что, черт возьми, происходит? Я должна что-то сделать. Я должна остановить это. Логические мысли проносились в моей голове, едва задерживаясь. Но потом я оказалась с голой задницей на столе, а мужчина, который поглотил всю мою жизнь, стоял у меня между ног.

— Теперь, дай мне посмотреть. — твердо сказал он, раздвигая мои колени.

Я покраснела. Никогда еще я не была так беззащитна среди бела дня. Мои неуклюжие сексуальные опыты происходили в темноте, под одеялом и толстым покровом застенчивости и стыда.

Все в порядке. Ты просто отвлекаешь его от поиска жучка. Это то, что ты должна сделать, — прозвучал успокаивающий голос в моей голове. Да, в порядке, и, должно быть, поэтому я была так взволнована этим. Конечно.

Ренато раздвинул мои ноги и издал звук, который был наполовину моим именем, а наполовину рычанием.

— Ты хоть представляешь, какая ты мокрая? — спросил он со странным благоговением в голосе. — Это восхитительно.

Черт. Неужели он не мог оставить мне хоть каплю отрицания, чтобы успокоить мою сломленную гордость?

Я легла на спину и уставилась в потолок, чувствуя, как меня охватывает унижение. Предполагалось, что я отвлеку его, чтобы он не нашел жучок. Я не должна была так сильно возбуждаться из-за этого отвлечения, чтобы устраивать мокрый беспорядок на его столе.

Он провел рукой по внутренней стороне моего бедра, заставив меня подпрыгнуть.

— Как ты прекрасна, Шарлотта. Я знал, что ты будешь такой, но я все еще не готов.

Услышав его слова, я приоткрыла один глаз. Прекрасна? Я рискнула взглянуть на него. Он смотрел не на меня, а между моих раздвинутых ног, его пальцы ласкали мои влажные кудряшки.

— Давай посмотрим, сможем ли мы сделать тебя еще более мокрой. — пробормотал он. Его глаза не отрывались от моей киски, когда он наклонился и лизнул меня.

Я чуть не свалилась со стола. Список мужчин, которые ласкали меня там, был настолько коротким, что я могла бы пересчитать их на пальцах одной руки. Однако, я никогда не кончала от оральной стимуляции. Это казалось невозможным подвигом. Всё было слишком неловко и неустойчиво. Слишком навязчиво делать что-то настолько одностороннее. Эгоистично.

Его локти раздвинули мои колени, и я беспомощно распростерлась перед ним. Жидкий жар прошел сквозь меня, стекая по позвоночнику. Он провел языком вверх и вниз по моей щели, от клитора к заднице и обратно, пока я смотрела на него, ошеломленная и возбужденная.

Его язык был длинным и горячим, он погружался внутрь меня, а затем выходил, чтобы обвести клитор. После нескольких долгих минут, когда я все сильнее капала на стол, а мышцы моих ног превратились в желе, он выпрямился, не сводя глаз с моей киски. Ренато закатал рукава, как будто готовился испачкать руки, и поднес указательный и средний пальцы к своему рту. Просунул их внутрь, смачивая, а затем наклонился и прижал кончики грубых пальцев к моему входу.

— Что ты делаешь? — спросила я, задыхаясь.

— Показываю тебе, для чего было создано это прекрасное тело. — ответил Ренато, его глаза остановились на моих, когда он протолкнул пальцы внутрь меня. Они были бесконечными и толстыми. Ренато проглотил ругательство. — Если ты так крепко сжимаешь мои пальцы, значит, так же идеально будешь обхватывать мой член.

Он двигал пальцами внутрь и наружу, крепко надавливая на мягкое местечко на внутренней передней стенке. Неуловимая, и порой кажущаяся мифической, точка G. Моя влага покрыла его пальцы, и звук, наполнивший воздух, был чертовски неловким. Влажное, всасывающее хлюпанье. Я упала на стол и зажмурилась.

— Не делай этого, маленькая медсестра.