— Значит, ты пришел сюда только для того, чтобы заставить меня умыться?
— Я пришел сюда, чтобы отдать тебе это. — поправил он и достал из кармана смокинга черную бархатную коробочку.
Он протянул ее мне, и я осторожно открыла подарок, у меня отвисла челюсть. Внутри лежало ослепительное рубиновое ожерелье, огромные красные камни были окружены бриллиантами. Над ним висели подходящие серьги.
— Они принадлежали моей
— Вау, — я дотронулась до камней, восхищаясь их блеском. — Значит, ты всегда был богат?
Рот Ренато скривился в полуулыбке, а затем он стал доставать драгоценности из шкатулки.
— Считай, что это свадебный подарок.
Я никогда не видела таких красивых украшений, даже на шикарных вечеринках, которые обслуживала в Ла Леоноре.
— Мой
Десять лет спустя, когда умер ее отец, он назвал моего
— Звучит как твой тип отношений.
Ренато улыбнулся, но как-то грустно.
— Мой отец придерживался того же образа мышления, что и
Я медленно подчинилась, остро ощущая его горячее дыхание на своем шее. Его руки обвились вокруг меня, фиксируя ожерелье.
— Почему ты даришь их мне? Неужели я обречена повторить судьбу твоей
Он защелкнул застежку, и холодное серебро прилипло к моей коже.
— Она никогда их не носила. Ей некуда было идти в них. Это был ее молчаливый протест против того, как сложилась ее жизнь. Она принимала подарки, но ни разу не надела ни одного из них.
Я не знала, что сказать в этот неожиданно интимный момент. Мне нечем было ответить на его семейные секреты. Моя мать умерла, родив Люси, и с каждым днем я вспоминала о ней все меньше и меньше.
— Я дарю их тебе, потому что никогда не встречал никого другого, кому бы предпочел их отдать. — пробормотал он. — И я хочу, чтобы ты носила их, маленькая медсестра, и не только сегодня.
От его прикосновений моя кожа горела. Как могло мое тело так себя вести? Впитывать даже малейшие прикосновения пальцев этого мужчины, словно воду в пустыне? Означает ли это, что он не будет держать меня взаперти в роскошной клетке, как его дед поступал с его бабушкой?