Нечестивые клятвы

Он исчез.

Словно груз свалился с моих плеч, но на смену ему быстро пришел другой.

Я отошла от камина, адреналин бурлил во мне. Могла ли я действительно доверить ему безопасность Люси и свою? Он убил двух мужчин, которые разочаровали его прямо у меня на глазах. Ренато ценил верность превыше всего.

Мне следовало признаться, когда копы только вышли со мной на контакт и передали жучок. Но я была зла, импульсивна и совершила ошибку. Которую я теперь исправила, — попыталась успокоить я себя, беря книгу с полки с английскими романами. Мне нравилась библиотека. Здесь было так уютно, что я решила остаться еще немного. Кроме того, мой мозг грозил расплавиться от слишком большого количества телевизионного хлама. Я была более чем готова вернуться к учебе.

Я опустилась в кресло. На спинке висел свитер, пахнущий Ренато. Я прижалась лицом к материалу и сделала глубокий вдох. Уф, это была хорошая вещь.

Должно быть, я задремала так в кресле. Когда проснулась, большая татуированная рука подняла «Тэсс из рода д"Эрбервиллей» с моих коленей.

— Харди не подходит для легкого чтения, — тихо сказал Ренато.

Уже в третий раз за сегодняшний день он удивил меня внезапным появлением, и в третий раз мое сердце подпрыгнуло при виде него. Я подняла к нему лицо. Он снова был в черном, его лицо было напряженным и непроницаемым. Какими бы ни были его дела сегодня, они отняли у него много сил. Я вспомнила о часовне, где он признался, как устал. В тот момент мне показалось, что мы родственные души.

— Вот, садись. Я пойду спать, — пробормотала я, полусонная. Затем встала и прошла мимо него.

Он схватил меня за запястье, прежде чем я успела сделать еще шаг.

— Останься.

Он сел и слегка раздвинул ноги, привлекая мое внимание к эрекции, выпирающей из его брюк. Я моргнула, задаваясь вопросом, что, черт возьми, стало причиной этого.

— Ты, bambina. Только ты. Мысль о том, что ты ждешь меня дома.

Я не осознавала, что произнесла это вслух. Он выгнул бедра, и на секунду мне показалось, что его член прорвется сквозь молнию.

Я тяжело сглотнула, желание ударило меня в живот, горячее и влажное. Я не знала, что с собой делать. Затем заметила странный блеск на груди Ренато. Я нерешительно протянула руку, и когда он не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить меня, оттянула его рубашку в сторону и обнаружила новые чернильные отметки, прикрытые прозрачной пленкой. К подсчету его потерь добавились две строчки.

В памяти всплыло воспоминание о той ночи, когда молодой отец, Паоло, умирал на земле. Ренато стал для меня человеком в тот момент, когда утешал умирающего. Он перестал быть просто монстром, порождением тьмы без чувств. У него были чувства. У него была честь. У него был кодекс. Он был всего лишь человеком, а люди могли делать ужасные вещи друг с другом, но я готова поспорить на свою жизнь, что этот мужчина никогда бы не сделал ничего ужасного со мной. Я не знала, откуда взялась эта убежденность, только то, что она внезапно возникла внутри меня.

— Ты останешься со мной, anima mia?

Моя душа.

Я кивнула и взяла у него книгу. Он внимательно наблюдал за мной, возможно, гадая, куда я сяду и что буду делать. От внезапного желания у меня перехватило дыхание, и я так сильно захотела сделать это, что не смогла остановить себя.

Сегодняшнее утро было посвящено только мне, только моему удовольствию, и это был подарок, который я никогда не надеялась получить. Я хотела повлиять на него так же, как он повлиял на меня. Я хотела взять его за яйца и хоть раз почувствовать себя сильной. К тому же, после фиаско с жучком мне хотелось извиниться, но я ни за что не собиралась признаваться во всем. Я могла извиниться вот так, не раскрывая причин.