Никогда не прощу себе этого.
– Элла?
Глухие удары ихора отбивают ритм ожидания. Все еще чувствую их в ладони. Может быть, есть надежда? Может быть, заклинание не работает?
Может быть, Деймос спасся?
– Элла, что ты делаешь на земле?
Поднимаю глаза: мама стоит рядом со мной, ее лицо выражает беспокойство.
– Они…
Голос пропадает от того, что я слишком много кричала. Сглатываю, слишком взволнованная, чтобы не разрыдаться снова.
– Они манипулировали мной, – выговариваю, все еще потрясенная коварством проводниц.
Что касается сестер, не знаю, что об этом думать. Они в некотором смысле предали меня. Но слишком люблю их, чтобы не пытаться понять мотивы. Но как только думаю о том, что Деймос заплатит самую высокую цену, не могу не испытывать отвращения к ним. И мне, в свою очередь, противно, что дошла до этого. Как все это решить? Как вообще можно смириться с тем, что сейчас происходит?
Взволнованная мама садится рядом со мной.
– Значит, ты все знаешь.
Она тоже знала о заклинании?
– Мне очень жаль, Элла. Я согласилась, но у меня не было выбора.
– Все знали, кроме меня?
– Нет. Только проводницы и я.
Что? Тем не менее Цирцея и Мероэ кажутся очень осведомленными.
– Ты должна знать, что отец тоже был согласен, – продолжает мать, беря мою руку в свои. – Он мог проводить время с одной из дочерей, словно все было в порядке.
– Но… о чем ты говоришь?
Мама хмурится, потерянная, как и я.