Страна потерянных вещей

– Не обращайте на него внимания, – сказала она Церере. – Вам просто повезло, что эта халупа не обрушилась вам на голову, пока вы были внутри. Может, это наконец убедит их навести там порядок…

Медсестра наполнила шприц и выпустила из иглы прозрачную струйку, чтобы удалить все пузырьки воздуха.

– А теперь мне все-таки нужно разобраться с этим рассечением. Сейчас как пчелка ужалит.

От первого укола иглы Церера взвизгнула, как и от второго. Однако к третьему голова у нее совсем онемела.

– Отлично, – заключила медсестра. – Так какой узорчик вышить у вас на голове? Лично я предпочитаю влюбленные сердца…

* * *

Церере разрешили лишь ненадолго заглянуть к Фебе, поскольку дежурный врач «Фонарного дома» настоял на том, чтобы Цереру осмотрели в местном отделении неотложной помощи – просто на всякий случай. Наконец через пару часов ее отпустили, и она вернулась в «Фонарный дом» на такси. Оливье проводил ее в палату Фебы и оставил их наедине. Когда он ушел, Церера расплакалась так, как не плакала с момента того наезда.

– Я думала, что никогда больше не смогу обнять тебя! – обратилась она к Фебе. – Думала, что потеряла тебя навсегда!

Больше Церера ничего не сказала – просто взяла дочь за руку и погладила ее по волосам, когда вернулась прежняя, ставшая уже родной боль.

LXXV

WYRD-WRITERE (староангл.)

Историограф, летописец

Порез быстро зажил, а швы сняли уже через неделю. Церера даже не заметила, как пролетели эти дни – настолько была поглощена своим новым проектом. Едва избавившись от швов, она направилась прямо к Фебе. Шел уже седьмой час вечера, но занавеска еще не была задернута, так что комнату заливал желтоватый свет, падавший на деревья и кусты за окном. Церера немного постояла у стекла, надеясь увидеть одноглазого грача, но птиц не было в принципе.

– Все равно спасибо тебе, – произнесла она. – Тебя не забудут.

Придвинув стул поближе к Фебе, Церера показала ей принесенный с собой блокнот в твердом переплете, первые восемьдесят страниц которого были теперь заполнены мелким аккуратным почерком. В текст была внесена всего пара-тройка поправок, настолько естественно он сложился. Как и всегда, Церера держала Фебу за правую руку, пока говорила с ней.

– Я тут кое-что написала, – сообщила ей она. – Это одна история, и я думаю, что она захочет стать книгой, хотя пока и не закончена. Честно говоря, сама не знаю, чем она закончится. Я понятия не имела о концовке, когда начинала, и до сих пор не имею. Я думала, что писатели должны это знать, и это наводит меня на мысль, что я, наверное, все-таки не писательница или ненастоящая писательница. Но откуда взяться концовке, пока история еще только разворачивается, верно? Как тут поймешь, к чему все идет? Так что давай-ка посмотрим, к чему дело может прийти в этой, – мы с тобой, вместе.

Церера раскрыла блокнот, а затем сделала паузу.

– Должна заметить, что это продолжение, – предупредила она, – так что начинается оно немного странно, но я думаю, ты поймешь почему, потому что тебе всегда нравились сказки.

Церера перевела дыхание и начала читать вслух:

– Долго ли, коротко ли – ибо именно так и должны продолжаться некоторые сказки, – но вышло так, что у одной матери украли дочь…

И по ее ладони – словно перо, ласкающее страницу, – едва заметно и нерешительно двинулся тонкий пальчик.