Мгновение вечности

Она как раз собиралась достать из духовки какой-то пирог, из которого по кругу торчали восемь рыбьих голов. Я недоверчиво уставилась на блюдо, от которого, по-видимому, исходил тот самый вкусный запах.

– Джун, – приветствовала меня Бетти широкой улыбкой, ставя дымящийся рыбный пирог на каменную плиту. – Что я могу сделать для тебя?

– Я проголодалась. – Я все еще с сомнением смотрела на рыбное блюдо, которое пахло явно лучше, чем выглядело.

– И не говори мне сейчас, что ты уже не голодна, – отругала меня Бетти, которая, очевидно, заметила мой скептицизм. – Это пирог «Stargazy»[16], и ты должна попробовать его, прежде чем делать такое лицо.

– Пирог «Stargazy», то есть пирог звездочета, – перевела я и вошла на кухню, чтобы более внимательно посмотреть на блюдо. – А название пирога происходит от рыб, смотрящих в небо?

Бетти вытерла руки о цветастый фартук.

– Ты умная девочка. Это, кстати, сардины. Твой дядя Эдгар любит этот пирог. Надо только привыкнуть к виду.

– У тебя не найдется для меня какого-нибудь бутерброда? – спросила я, на что Бетти возмущенно фыркнула.

– Бутерброд, – жалобно повторила она. – Я требую, чтобы ты, по крайней мере, попробовала пирог, прежде чем отказываться от него. – Глаза Бетти сверкнули, и по ее взгляду я поняла, что она говорит абсолютно серьезно.

– Ладно, – сдалась я. – Неужели он уже готов? И головы… должны остаться там?

– Могу дать тебе кусок без головы. Не могла бы ты принести мне еще немного петрушки из сада для украшения? В конце концов, глазами тоже едят.

На это я предусмотрительно ничего не ответила и, нахмурившись, вышла через заднюю дверь в сад.

Сегодня был туманный день, который сделал все истории об Уинстоне Уинтерли и его неприкаянной любовнице в Грин-Манор немного более правдоподобными. Внимательно окинув взглядом землю, я прошла мимо проросшей из камня травы в поисках петрушки. Гравий тихо хрустел под подошвами моих ботинок, и воздух пах так свежо и чисто, как будто скоро снова пойдет дождь. На грядке с травами рядом с живой изгородью высотой мне по плечо я обнаружила петрушку и наклонилась, чтобы отщипнуть от нее несколько стеблей, как вдруг услышала глубокий голос. Мой желудок сжался, и я застыла в середине движения, прежде чем поднять голову и обнаружить за изгородью Блейка, который только что вышел на тропинку со старым садовником Джозефом.

Эти двое были настолько поглощены своим разговором, что не заметили меня, и я невольно спряталась между растениями, так как у меня не было никакого желания встречаться с Блейком. Со вчерашнего вечера я не видела Блейка, и я не собиралась менять этого.

– Значит, вы много всего видели, Джозеф, – сказал Блейк, остановившись рядом с изгородью, по другую сторону которой я стояла на земле на коленях, все еще держа в руке пучок петрушки.

– Да, пожалуй, можно и так сказать, – ответил старик и коротко кашлянул. – Я работал в самых красивых садах, даже некоторое время был в Придо-Плейс. Вы знаете, то место, где снимали фильмы Розамунды Пилчер[17].

– Впечатляет, – сказал Блейк, и то, как он это произнес, насторожило меня.

На самом деле мне не верилось, что Блейк и правда интересуется местами съемок фильмов, но было совершенно очевидно, что он хотел, чтобы Джозеф продолжал говорить. Осторожно, оставаясь на коленях, я слегка выпрямилась и попыталась заглянуть через изгородь, не будучи при этом замеченной.

– Разве вы не говорили, что когда-то работали на настоящего лорда? – небрежно продолжал Блейк, незаметно отводя взгляд, словно проверяя, по-прежнему ли они с Джозефом одни.

Старик оперся на свои грабли.