Грейсон наклонился к ней и понизил голос:
– Ты клептоманка?
Она снова кивнула.
– И еще какая. Но я возвращаю вещи снова и снова, и я уже прохожу курс терапии, – быстро сказала она.
Грейсон испуганно посмотрел на нее.
– Это ужасно.
Лили внезапно замкнулась в себе, и я тоже удивилась, что Грейсон не смог быть более тактичным.
– Ты ходишь к терапевту и не говоришь мне об этом ни слова? Какой позор, что ты скрыла от меня это, Лили Бейкер.
На мгновение они уставились друг на друга, прежде чем одновременно начали ухмыляться.
– Я всегда хотел пойти к терапевту и излить ему свое сердце, – сказал Грейсон.
– Ты можешь пойти к моему. Может быть, мы получим скидку на двоих?
– Неплохая идея, маленькая сорока-воровка. – Грейсон притянул Лили к себе, чтобы взять ее под руку. – Ты могла спокойно рассказать мне об этом раньше.
– Мне просто было стыдно. – Она посмотрела на свое платье и скривила лицо. – И боже мой, я и в самом деле выгляжу как сорока!
Грейсон щелкнул языком.
– Вот она, сила подсознания. Тебе также следует обсудить это с твоим терапевтом. Но сначала ты должна рассказать мне все о своем… пунктике. Я хочу знать, что ты украла, у кого и когда. Мои наручные часы, которые я потерял в начальной школе, – это тоже ты?
Лили закатила глаза.
– Я же сказала, что всегда все возвращаю. Часы ты просто потерял. Но теперь мне действительно нужно что-то выпить.
– Ты можешь сказать это вслух.
Лили прижалась к Грейсону и призывно посмотрела на меня.
– Идите, – сказала я, улыбаясь, потому что хотела дать им немного времени побыть вдвоем.