Фэй. Сердце из лавы и света

Гюнтер теперь сидел рядом с самым высоким мужчиной, которого я когда-либо видела, а какая-то женщина только что перевязала ему плечо. Я видела ее раньше. Это была невероятно красивая девушка с длинными темными вьющимися волосами и пухлыми губами, которая продала Арону кофе, когда мы были на пути к ледяной лагуне.

– Это мой кузен Фред, – указал Гюнтер на великана. – Помнишь, я тебе про него рассказывал. А это моя Гунда, – эти слова прозвучали слишком гордо.

– Разве мой Гунни не герой? – женщина закатила небесно-голубые глаза от восторга.

Я огляделась в поисках Лаурина и мамы. Они стояли немного в стороне. Мама положила голову ему на плечо, а он гладил ее по спине. Они немного двигались взад и вперед, казалось, будто они танцевали. Я не хотела их беспокоить. Прямо как Лиля и Раик. Эти двое прислонились к стволу бузинного дерева. Он шептал ей что-то на ухо, а она хихикала в ответ. Хугин и Айли сидели в ветвях над ними. Он с гордостью протягивал ей блестящий кусок бумаги из-под жевательной резинки. Их клювики соприкоснулись.

Везде было столько любви. Даже Мария, казалось, забыла свои предубеждения по поводу Хакона.

– Хакон! – позвала она его. – Иди сюда!

Склонив голову, он повиновался ее команде.

– Что такое?

– Как долго ты уже приносишь мне почту? Пятнадцать лет? Почему ты никогда не говорил мне, кто ты?

С явным облегчением, что на этот раз она не прочитала лекцию, Хакон облегченно вздохнул.

– Понимаю. Ну, ты знаешь, большинство людей в последние годы потеряли веру в эльфов, и, конечно же, ты бы никогда не поверила, что я – светлый эльф.

– Это точно, – Мария рассмеялась.

– Вот видишь!

– Я верила, что ты – темный эльф.

– Серьезно? – обрадовался Хакон. Его спина выпрямилась, а плечи расправились. Он вынул из кармана пиджака маленькое зеркало и посмотрел на себя. – Да, теперь, когда ты это сказала, – он выдвинул подбородок вперед, и его лицо приняло чрезвычайно дерзкое выражение, – действительно есть определенное сходство. Я произошел от одной из более темных линий. Раньше у меня тоже были каштановые волосы, – он погладил седые пряди волос, которые были искусно зачесаны, прикрывая его лысину.

В других обстоятельствах мне было бы невероятно смешно, но сейчас… Я зажмурилась.

Кто-то похлопал меня по плечу сзади и сказал:

– Ну, Фэй, дочь Лаурина? Не меня потеряла?

Я развернулась и закричала.

– Арон! – я моргнула, подумав, что у меня галлюцинации, но он все еще стоял передо мной. Довольно потрепанный, но он живой.