– Он же не серийный убийца?
– Поговори со своей матерью. Большего я тебе не могу сказать.
Я повесила трубку, чувствуя, как желудок сворачивается в трубочку. Соня не ответила на мой вопрос отрицательно. Был ли мой отец преступником? Был ли он вообще в тюрьме? Не поэтому ли мама не хотела о нем говорить? Как только она вернется, я расскажу ей об этом и на этот раз не дам ей возможности избегать меня. О боже! Теперь меня не радовала даже мысль о том, что Карлссон, эта глупая обезьяна, скоро будет ходить с пустулами или волдырями на лице.
Я вяло достала из чемодана учебник по математике, но не могла сесть за эти дурацкие интегралы:
Ну кому это нужно, я посмею спросить. В отчаянии я захлопнула книгу. Все равно не могу сосредоточиться. Я бы сейчас лучше сходила к Марии.
Глава 37
Когда я вышла из домика, Мария уезжала вдаль на мотоцикле. Я стояла в нерешительности, гадая, что мне теперь делать. Над головой раздалось хлопанье крыльев, ворон сел на канаву и посмотрел на меня, склонив голову.
– Что? – спросила я, так как он просто не переставал смотреть. Птица расправила крылья и несколько раз покаркала.
– Ты хочешь мне что-то сказать?
– Она не понимает тебя, Хугин. Она человек! – из-за мусорных баков выглядывали два темных мраморных глаза.
– Гюнтер!
– Он самый, – выпрыгнул он.
– Ты прятался в сарае?
Он кивнул.
– Я не хотел, чтобы Мария меня увидела.
– Но ты же можешь стать невидимым.
– На это не было времени.
Оправданий у него было, как обычно, целый вагон.
– Это твой ворон?