Несущая смерть

Остальная часть группы осталась в обеденном зале даймё. Юкико спросила Акихито, не хочет ли он пойти с ней в подземелье, но у него стал такой вид, словно она ударила его кулаком в живот. Девушка сразу поняла, что он думает о Касуми, о том, как та погибла в тюрьме Кигена во время спасения ее отца.

Юкико обняла здоровяка и велела ему доедать ужин. Он тоже обнял ее в ответ, причем так крепко, что у девушки хрустнули ребра.

Коридоры подземелья оказались тесными, утыканными ржавыми железными дверями. Частично пребывая в Кеннинге, Юкико чувствовала, как здесь рушатся жизни: в гнилой соломе посреди темных помещений дрались сотни крыс. Тут томились десятки запертых в темноте гильдийцев, которых кормили черствым хлебом и поили грязной водой только из милосердия. Юкико знала, что они являлись ее врагами – а если бы все было наоборот, она бы подверглась гораздо худшим испытаниям, прежде чем ее бы потащили к Пылающим камням. Однако все внутри перевернулось при воспоминании о страданиях отца в застенках Йоритомо.

Возможно, сейчас точно так же страдал Даичи, если еще был жив. И какая-то часть Юкико задавалась вопросом, почему и гильдийцы должны испытывать схожие мучения.

Мне их жаль, Буруу. Сколько из них действительно знали, что творят? Сколько действовали из слепого повиновения или потому, что их так воспитали?

НЕ СТЫДИСЬ ЖАЛОСТИ. ОНА ОТЛИЧАЕТ ТЕБЯ ОТ НИХ.

Я не стыжусь. Но все равно чувствую себя дерьмово.

МЫ ДОЛЖНЫ ЖИТЬ, ДЕЛАЯ ВЫБОР И ОСОЗНАВАЯ ПОСЛЕДСТВИЯ.

Кстати, Кайя наверху, с тобой?

ГДЕ-ТО.

Она уже разговаривает с тобой?

НЕТ.

Однажды тебе придется рассказать мне эту историю, Буруу.

ОДНАЖДЫ.

Надеюсь, скоро.

НЕ РАЗДЕЛЯЮ Я ТВОЮ НАДЕЖДУ.

– Пришли. – Голос генерала Гиндзиро вырвал Юкико из сознания тигра, вернув в недра подземелья.

От вони заслезились глаза, и Юкико с Мичи прикрылись платками. Мисаки же наслаждалась новыми запахами и зрелищами, когда ее лицо было открыто, и глубоко дышала, несмотря на вонь.

Они замерли перед железной дверью, в которой не было ничего примечательного, кроме того, что находилось за ней. Юкико приоткрыла Кеннинг ровно настолько, чтобы заглянуть внутрь. И ощутила невероятный клубок человеческих эмоций – калейдоскоп мыслей, чрезмерно ярких и многочисленных, невыносимых, если долго на них «смотреть». Череп сжало тисками боли так сильно, что Юкико почудилось, он сейчас расколется.

– Хм… – проворчал Гиндзиро, нахмурившись. – Кажется, с ним что-то не так. Отойдите, – предупредил он. Генерал сдвинул в сторону пластину, закрывавшую смотровое окно, и заглянул внутрь, прищурившись в сумраке.