– Тора по-прежнему сильно превосходят нас в воздухе, – промолвил Исаму.
– Нам нужна Юкико, – вздохнула Мичи.
– Никогда раньше она нас не подводила, – вклинился Акихито. – Но и шансы никогда раньше не были настолько плохими.
– А если у нее ничего не получится? – забеспокоился Блэкбёрд. – Что тогда?
– Будем надеяться, что Кицунэ приглядит за своими. – Исаму пригладил усы и пожал плечами.
Акихито стоял у окна, наблюдая, как гайдзины просачиваются во двор Кицунэ-дзё. Солдаты Лиса настороженно наблюдали за круглоглазыми, но было очевидно, что никакой засады не ожидалось. Гайдзины были в ужасном состоянии – многих несли на носилках, кожа оказалась обожжена до волдырей. Слуги даймё принесли одеяла и горячий рис, языковой барьер между двумя народами преодолели с помощью доброжелательных жестов и благодарных улыбок.
Здоровяк покачал головой. Несколько дней назад этим людям приказали уничтожить жителей острова. А теперь они собирались уничтожить содержимое кладовой даймё.
И все благодаря…
– Вот ты где.
Он обернулся на звук ее голоса. Хана стояла, прислонившись к дверному косяку. Она пригладила непослушные светлые пряди настолько, насколько смогла, однако волосы все равно торчали в разные стороны, неровная челка нависала, прикрывая кожаную повязку. Хана уже облачилась в нагрудник с темными полосами железа. Очки и косынку она стянула на шею, а слишком круглый глаз пристально наблюдал за Акихито и не мигал.
– Где Кайя? – спросил Акихито.
В ответ она постучала костяшками пальцев по нагруднику.
– У кузнецов. Они подгоняют… в общем, кое-что, чтобы защитить тигрицу от стрел. Они и для Буруу тоже что-то делают.
– Хорошая мысль.
– Ты правда так думаешь? – Она провела рукой по доспехам, по едва заметному изгибу бедра.
– Да, – тяжело сглотнув, выдавил Акихито.
– Дядя вернулся в лагерь, чтобы доложить маршалу и Святой матери о достигнутом. Хотел, чтобы я пошла с ним готовиться к рассветному ритуалу. Фактически настаивал.
– И почему ты осталась?
– А ты разве не догадываешься?