Несущая смерть

– Верить? Что это, черт возьми, такое?

– То, что помогает двигаться вперед, когда мир становится грязно-коричневым.

– Звучит так, будто ты говоришь о невежестве. Или о вопиющей глупости.

– Вера. Глупость. – Юноша пожал плечами. – В принципе одно и то же.

Они раздели его донага и вымыли – чисто-чисто, избавив от пота и грязи, засохшей крови после набега на Киген и пыток, которые ему пришлось вынести. Раны до сих пор были покрыты коркой. Пар в ванной комнате разжижил мокроту в груди, и он начал сильно кашлять – ужасные изматывающие приступы, от которых содрогалось тело. Инквизиторы наблюдали за ним налитыми кровью глазами молча: вообще не проронив ни слова.

Они проверили его волосы, рот, каждое отверстие, в котором можно спрятать лезвие. Облачили в черную одежду, расчесали волосы, скрутив в простой узел, скрепленный черной лентой. Они не хотели рисковать и не оставили Даичи ничего, чем можно было бы нанести удар Первому Бутону в его доме лжи и обмана.

Даичи закрыл глаза. Смыл сажу со рта чашкой почти чистой воды.

Голос первого Инквизитора прозвучал тонким и тихим как шорох бумаги вздохом:

– Ты не говоришь, пока к тебе не обратится Первый Бутон.

– Ты не будешь смотреть в глаза Первому Бутону, – добавил второй.

– Ты проявишь уважение, которое должно проявлять к Первому Бутону, – изрек третий.

Даичи ответил шепотом, хриплым и грубым, как посыпанная гравием дорога:

– А то что?

Первый Инквизитор склонил голову. И переместился. Только что он стоял в полудюжине шагов от Даичи, а в следующее мгновение предстал перед ним, возникнув из облака иссиня-черного дыма.

Кулак его превратился в размытое пятно, и удар отбросил Даичи назад на несколько футов. Он рухнул на колени, на губах выступил привкус смерти и слез, которые он не мог не пролить.

– А то будет больно, – ответили Инквизиторы хором.

Тьма была настолько черной, что Каори не могла разглядеть свою руку, ни капли конденсата на стекле, защищавшем глаза. На лице был респиратор, затянутый туго, до боли, но зловоние чи все равно попадало на язык, просачиваясь в каждую пору. У девушки кружилась голова, и эхо, летевшее вверх и вниз по трубопроводу, сильно дезориентировало ее.

Она слышала других Кагэ за спиной – Маро и остальных. Их была лишь пара дюжин, переходящих вброд неглубокий кроваво-красный поток. Трубопровод достигал двадцати футов в диаметре, толщина его составляла два дюйма.

Капитан неболёта Феникса высадил Кагэ рядом со «ржавым змеем» чи-трубопровода, а потом потребовалось полдня, чтобы прорезать внешнюю оксидную оболочку и, наконец, проскользнуть внутрь. После того как перерабатывающий завод в Йаме был разрушен, Гильдия выкачала из северного трубопровода столько чи, сколько возможно, но внутри упрямо протекал ручеек из осадка глубиной по щиколотку. Пары оказались такими густыми, что Каори почти могла хватать их пригоршнями из воздуха. Но пробираться вот так было лучше, чем бродить по мертвым землям снаружи.

Она могла поклясться, что слышала голоса и то, как скребут по трубе когти.