— Берегись! — крикнул Гроувер.
Арка стала рушиться. Я поднял голову и увидел, как двадцатитонная мрачная статуя Геры падает прямо на нас. Мы с Аннабет были бы расплющены в лепешку, если бы Талия не толкнула нас сзади.
— Талия! — вскрикнул Гроувер.
Когда пыль осела и гора перестала раскачиваться, мы обнаружили Талию живой, но ноги ее были придавлены статуей.
Мы отчаянно пытались сдвинуть статую с места, но для такого труда нужно было несколько циклопов. Когда мы попытались вытащить Талию из-под статуи, она закричала от боли.
— Я вышла живой из всех этих сражений, — простонала она, — а меня победила эта дурацкая глыба камня!
— Это Гера! — в гневе проговорила Аннабет. — У нее на меня давно зуб. Ее статуя убила бы меня, если бы не ты!
Талия поморщилась.
— Да не стойте вы без дела. Я уж тут как-нибудь. Бегите!
Мы не хотели ее оставлять, но я слышал смех Кроноса, приближающегося ко дворцу богов. Взлетели на воздух еще несколько зданий.
— Мы вернемся, — пообещал я.
— А я вас тут подожду, — простонала Талия.
У самых ворот дворца на склоне горы возник огненный шар.
— Нужно бежать, — сказал я.
— Я полагаю, ты не имеешь в виду «спасаться бегством», — пробормотал Гроувер.
Я понесся ко дворцу. Аннабет пустилась следом.
— Вот этого-то я и боялся, — вздохнул Гроувер, и его копытца зацокали у нас за спиной.
Двери дворца имели такой размер, что сквозь них вполне мог пройти круизный лайнер, но они были сорваны с петель, как пушинки, и разбиты вдребезги. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось перебираться через груду камней и искореженного металла.
В середине тронного зала, широко раскинув руки, стоял Кронос и смотрел на звездный потолок, словно изучая его. Его смех был еще громче, чем прежде, — словно шел из недр Тартара.
— Наконец-то! — взревел он. — Олимпийский совет — такой гордый и могущественный! Так чей трон мне уничтожить первым?