Перси Джексон и последнее пророчество

22
18
20
22
24
26
28
30

— Гав-гав!

Миссис О’Лири прыгнула в мою сторону, не обращая внимания на рычащих монстров по обе стороны от нее.

Нико двинулся вперед, и враги стали падать перед ним так, словно он излучал смерть, что он, конечно, и делал в действительности.

Он улыбнулся за лицевым щитком своего шлема-черепа.

— Получил от вас весточку. Еще не поздно присоединиться к веселью?

— Сын Аида. — Кронос сплюнул на землю. — Неужели ты настолько любишь смерть, что хочешь ее вкусить?

— Твою смерть — с удовольствием, — ухмыльнулся Нико.

— Я бессмертен, неужели ты не знаешь, идиот?! Я бежал из Тартара. У тебя здесь нет никаких дел и ни малейшего шанса остаться в живых.

Нико вытащил свой меч — метровый, зловеще острый клинок стигийской стали, черный, как ночной кошмар.

— Не согласен.

Земля задрожала. На дороге, на тротуаре, в стенах зданий появились трещины — мертвецы процарапывались в мир живых, руки скелетов хватали воздух. Их были тысячи, и когда они появились, монстры титанов занервничали и стали отступать.

— Стоять! — приказал Кронос. — Мертвецы нам не страшны.

Небеса почернели и похолодели. Тени сгустились. Резко зазвучала боевая труба, и когда мертвецы с их ружьями, мечами и копьями построились в колонны, по Пятой авеню загрохотала колесница. Она остановилась рядом с Нико. Тащили ее кони в виде живых теней, сгущенных из тьмы. Колесница была инкрустирована обсидианом и золотом, украшена сценами мучительной смерти. Вожжи держал сам Аид, владыка мертвых, у него за спиной стояли Деметра и Персефона.

Аид выглядел впечатляюще — в черных доспехах и плаще цвета свежей крови. На макушке его светлой головы сверкал Шлем мрака: корона, излучавшая чистый ужас. Она на моих глазах меняла форму: голова дракона… круг языков черного пламени… венец из человеческих костей. Но самое страшное было не это. Шлем проник в мой мозг и воскресил там мои худшие кошмары, мои самые тайные страхи. Мне захотелось уползти в норку и спрятаться, и я видел — те же чувства обуяли и вражескую армию. И только сила и авторитет Кроноса мешали им броситься наутек.

Аид холодно улыбнулся.

— Привет, отец. Ах, как молодо ты выглядишь.

— Аид, — зарычал Кронос, — я надеюсь, ты с дамами прибыл, чтобы заявить о вашей верности мне.

— Должен тебя огорчить, — вздохнул Аид. — Мой сын убедил меня взять под покровительство тех, кого я считаю своими врагами. — Он с отвращением посмотрел на меня. — Хотя мне ох как не нравятся некоторые выскочки полубоги, я не желаю падения Олимпа. Мне будет не хватать ссор с моими братьями и сестрами. А если мы с ними в чем и сходимся, то в одном: отцом ты был ужасным!

— Это верно, — пробормотала Деметра. — Никакого уважения к сельскому хозяйству.

— Мама! — возмущенно проговорила Персефона.