– А на самом деле где возьмешь деньги? – поинтересовалась в тот вечер Зоя.
– В Керчии или у моей богатенькой невесты. А может, Апрат сумеет продать какое-нибудь алтарное украшение.
Впрочем, теперь Зоя понимала, на что рассчитывал Николай, соглашаясь удовлетворить просьбу священника о возведении новых храмов. Апрат получит свои церкви, получит возможность увеличить число сторонников и расширить шпионскую сеть, однако, слыша звон церковных колоколов и произнося слова молитвы, люди будут думать не о нем, а о своем золотоволосом короле, думать и шепотом вспоминать тот день, когда Николай Ланцов приезжал в их деревню.
– Я выросла в таком же захолустье, – призналась Зоя, когда они проезжали очередной убогий городок. – Безысходность. Нужда. Отчаяние толкает людей на страшные поступки, и первыми жертвами всегда становятся молоденькие девушки.
– Ты поэтому так ратуешь за строительство новых фабрик?
Зоя едва заметно пожала плечами.
– Мускулы нужны, чтобы махать кувалдой и таскать булыжники. Чтобы переключить рычаг или нажать кнопку, много силы не требуется. – Она чувствовала на себе пристальный взгляд Николая.
– Вот уж не знал, что ты так горячо сочувствуешь простому народу.
– Сочувствие тут ни при чем. Гришам для процветания нужна сильная Равка.
– Ну, разумеется, это всего лишь твоя обычная практичность.
Скептический тон Николая не вызвал у нее ничего, кроме раздражения. И все же, глядя на эти заросшие грязью улицы, унылые дома с ветхими крышами и разбитыми ступеньками, скособоченный шпиль церкви, трудно было не вспоминать Пачину, городишко, оставленный в далеком прошлом. Называть его родиной не поворачивался язык.
– Знаешь, когда жизнь в нашей деревне резко изменилась? – Зоя не сводила глаз с дороги, изрытой колеями и заваленной обломками камней – ночью прошел сильный дождь. – После военного призыва. Нехватка солдат стала до того острой, что корона была вынуждена поставить под ружье не только парней, но и девушек.
– Я думал, призыв считался бедой, проклятьем.
– Для одних – да, – согласилась Зоя. – Но для других он обернулся спасением, шансом избежать тоскливой участи, добиться чего-то большего, нежели просто выйти замуж и умереть в родах. В детстве, еще до того, как проявились мои способности, я мечтала пойти в солдаты.
– Малютка Зоя и ее штык?
Зоя фыркнула.
– Задатки генерала у меня были с рождения.
Однако мать считала главной ценностью дочери ее красоту. Зоино лицо стало «приданым» в нежном возрасте девяти лет. Если бы не Лилиана, девочку продали бы на сторону, как молочного теленка. Но стоит ли винить мать? Зоя помнила красные, загрубелые руки Сабины, ее утомленный взгляд, сухопарую фигуру, вечно сгорбленную от работы и безысходности. Несмотря на это, Зоя не ощущала в своем сердце ни намека на прощение. Не собиралась прощать ни доведенную до отчаяния мать, ни слабака-отца. Пошли они к черту. Назяленская пришпорила коня.
Зоя, Николай и их спутники осмотрели новый военный завод, выслушали пение детского хора, а потом чиновник из городского совета и регент хора пригласили их на чай.
ebooksa