– Ваш Ричер – один из них, – заявил Уэбстер. – В этом нет никаких сомнений. Вы обратили внимание на его одежду? Он был в форме армейского образца, как и все остальные. И он находился на стрельбище. Неужели ему дали бы форму и позволили играть с винтовкой, если бы он не был своим?
Отмотав кассету назад, Джонсон остановил изображение. Долго смотрел на Холли. Затем вышел из фургона, в дверях бросив через плечо Уэбстеру:
– Нам пора за работу. Я хочу заранее составить план. Мы должны быть готовы к действию.
Уэбстер вышел следом за ним. Броган и Милошевич остались перед видеомониторами. Макграт внимательно следил за Гарбером, который сидел, уставившись на погасший экран.
– Я по-прежнему не могу в это поверить, – наконец произнес он.
Обернувшись, генерал увидел, что Макграт смотрит на него. Он встал и направился к выходу, кивком предложив специальному агенту следовать за ним. Они вышли в ночную тишину.
– У меня нет никаких доказательств, – начал Гарбер, – но Ричер на нашей стороне. Я отвечаю за свои слова.
– Все говорит об обратном, – возразил Макграт. – Ричер принадлежит к классическому типу. Идеально подходит под наш психологический портрет. Бывший военный, остался не у дел, недоволен жизнью, трудное детство, вероятно полное затаенных обид.
Гарбер покачал головой:
– Все, что вы только что сказали, к Ричеру не относится. За исключением того, что он бывший военный. Поверьте, он был блестящим офицером. Лучшим из всех, кто когда-либо служил под моим началом. Вы совершаете ошибку.
Макграт всмотрелся в лицо Гарбера:
– Значит, лично вы ему верите?
Генерал мрачно кивнул:
– Я жизнью ручаюсь за Ричера. Не знаю, как он оказался там, но я заявляю, что он чист и он сделает все, что нужно, – если понадобится, ценой собственной жизни.
В это время в шести милях к северу Холли доверилась тому же самому чувству. Разобранную кровать из ее комнаты унесли, и она лежала на тонком матрасе, брошенном прямо на пол. В качестве наказания у нее также отобрали мыло, шампунь и полотенце. Маленькая лужица крови, вытекшей из головы убитой, осталась нетронутой. Она находилась в ярде от импровизированной кровати Холли. Молодая женщина предположила, что сделано это для того, чтобы ее мучили угрызения совести. Однако Боркен ошибся. Наоборот, она была счастлива. Она с наслаждением следила за тем, как кровь темнеет и засыхает. Вспоминая несчастного Джексона, Холли смотрела на лужицу так, словно это было пятно Роршаха[9], говорившее ей: «Теперь ты выходишь из тени своего отца, Холли».
Уэбстер и Джонсон сообща выработали достаточно простой план, основанный на географических особенностях. Тех самых географических особенностях, которые, по их заключению, подтолкнули Боркена выбрать для своего оплота окрестности Йорка. Подобно всем планам, основанным на географических особенностях, этот был выработан с помощью карты. Подобно всем планам, выработанным с помощью карты, этот был хорош ровно настолько, насколько точна была карта. И подобно большинству карт та, что имелась в распоряжении Уэбстера и Джонсона, была устаревшей.
Они воспользовались крупномасштабной картой штата Монтана. Большая часть имеющихся на ней сведений была достоверна. Все основные географические объекты были переданы правильно. Не вызывало сомнений, что на западе находится серьезная преграда.
– Будем исходить из предположения, что река непреодолима, – сказал Уэбстер.
– Согласен, – отозвался Джонсон. – Сейчас как раз тают ледники высоко в горах. Уровень воды максимальный. До понедельника, пока сюда не подвезут необходимое снаряжение, мы ничего не сможем предпринять.
Изображенные красными линиями дороги напоминали очертания правой руки, положенной ладонью вниз на лист бумаги. У основания ладони находились маленькие поселки Калиспелл и Уайтфиш. От них пятью пальцами расходились пять дорог. Указательный палец вел к канадской границе через городок под названием Юрика. Большой палец уходил на северо-запад к Йорку и упирался в заброшенные шахты. В настоящий момент большой палец был ампутирован в месте первого сустава.
ebooksa