Джек Ричер: Поле смерти

Поэтому я качнулся назад, словно собираясь отступить. Пистолет под плащом потянулся вперед. Предугадав это движение, я левой рукой захватил тонкое запястье коротышки. Отвел пистолет и правой рукой прижал коротышку к себе, обхватив за плечи. Со стороны казалось, мы танцуем вальс. Или мы были похожи на влюбленных, прощающихся на вокзале. Вдруг я резко навалился на него, прижимая коротышку к машине. При этом я изо всей силы стиснул его запястье, вонзая ногти. Хоть и левой рукой, я причинил ему боль. Под моей тяжестью коротышка дышал с трудом.

Его напарник по-прежнему держал дверь машины, лихорадочно переводя взгляд. Его вторая рука потянулась в карман. Тогда я резко отпрянул назад и, развернувшись относительно руки с пистолетом, швырнул первого коротышку на машину и побежал со всех ног. Через пять шагов я затерялся в толпе. Я несся сломя голову, уворачиваясь от прохожих и расталкивая их. Нырял в двери, перебегал улицы под визг тормозов и пронзительные гудки. Какое-то время латиноамериканцы пытались преследовать меня, но их остановило оживленное движение на улицах. Они не стали рисковать так, как я.

Поймав такси в восьми кварталах от того места, где меня остановили, я успел на шестичасовой рейс из Ла-Гуардия в Атланту. Почему-то обратная дорога заняла больше времени. Я просидел без дела два с половиной часа. Я думал о Джо в небе над Нью-Джерси, Мэрилендом и Виргинией. Над двумя Каролинами и Джорджией я думал о Роско. Мне ее не хватало. Я безумно соскучился.

Спускаясь, мы пролетели сквозь слой грозовых туч толщиной в десять миль, превративших вечерние сумерки над Атлантой в кромешную темноту. Казалось, тучи накатываются из какого-то бесконечного резервуара. Когда мы сошли с самолета, в плотном влажном воздухе пахло не только керосином, но и грозой.

Я забрал ключи от «бентли» в справочном бюро. Они лежали в конверте вместе с квитанцией на парковку. Отправился искать машину. С севера дул теплый ветер. Гроза обещала быть сильной. Я чувствовал, как в воздухе накапливается электричество. «Бентли» стоял на стоянке. Задние стекла стали чуть ли не черными. Мастер не дошел до передних дверей и лобового стекла. «Бентли» принял вид машины, на которой ездят члены королевской семьи со своим шофером. Моя куртка лежала в багажнике. Надев ее, я нащупал в карманах приятную тяжесть оружия. Сев за руль, выехал со стоянки и поехал на юг в темноту. Пятница, девять часов вечера. Осталось тридцать шесть часов до того, как в воскресенье Клинер сможет начать переправлять свои запасы.

В десять часов я был в Маргрейве. Осталось тридцать пять часов. Всю дорогу я думал над тем, чему нас учили в штабном колледже. Мы изучали труды военных философов, в первую очередь старика Крауца, любителя порассуждать. Тогда я не обращал на них никакого внимания, но все же у меня прочно засело, что рано или поздно необходимо вступить в бой с главными силами неприятеля. Без этого победу не одержать. Рано или поздно необходимо разыскать главные силы неприятеля, сразиться с ними и уничтожить их.

Я знал, что вначале главные силы противника состояли из десяти человек. Это мне сказал Хаббл. Потом, после того как расправились с Моррисоном, осталось девятеро. Я знал двух Клинеров, Тила и Бейкера. Таким образом, оставалось узнать еще пять фамилий. Я улыбнулся. Свернул с шоссе к ресторану Ино. Поставил машину в дальнем конце стоянки и вышел. Потянулся и зевнул. Гроза задерживалась, но надвигалась неумолимо. Воздух был душным и тяжелым. Тучи накапливали электричество. Затылком я ощущал теплый ветерок. Я перебрался назад. Вытянулся на кожаном сиденье и заснул. Я хотел поспать час-полтора.

Во сне я думал о Джоне Ли Хукере. О том, каким он был в старые времена, до того, как снова стал знаменитым. У него была старая гитара со стальными струнами, и он играл на ней, сидя на маленьком стульчике. Стульчик стоял на деревянной подставке. Хукер втыкал в подошвы своих ботинок пивные пробки, чтобы громче стучать. Своего рода обувь для чечетки. Он сидел на стульчике и играл на гитаре в своем смелом, размашистом стиле, громко стуча ногами по деревянной подставке. Во сне я отчетливо слышал, как Хукер отбивает ритм по старой доске.

Но этот шум производили не ботинки Джона Ли. Кто-то стучал в окно «бентли». Проснувшись, я уселся. Увидел за стеклом сержанта Бейкера. Большие хромированные часы на приборной панели «бентли» показывали половину одиннадцатого. Я проспал полчаса. Это было все, что мне удалось урвать.

Первым делом я срочно изменил свой план. Прямо с неба мне свалился лучший вариант. Старик Крауц одобрил бы меня. Он был горячим сторонником гибкости тактического мышления. Во-вторых, я сунул руку в карман и снял «дезерт игл» с предохранителя. Затем я вылез через противоположную дверь и посмотрел на Бейкера поверх крыши машины. Он приветливо улыбнулся, демонстрируя золотой зуб.

– Что вы делаете? – спросил он. – Спите в общественном месте. Вас могут задержать за бродяжничество.

Я улыбнулся в ответ:

– Безопасность дорожного движения. Ни в коем случае нельзя садиться за руль уставшим. Надо свернуть на обочину и немного поспать.

– Приглашаю заглянуть в ресторанчик. Я угощу вас кофе. Если хотите проснуться, для этого нет лучше средства, чем кофе Ино.

Я запер машину, не вынимая другую руку из кармана. Скрипя гравием, мы прошли в ресторан. Сели в последнюю кабинку. Официантка в очках принесла нам кофе. Мы ее ни о чем не просили. Она догадалась сама.

– Ну как ваши дела? – спросил Бейкер. – Очень переживаете по поводу брата?

Я пожал плечами. Взял чашку левой рукой. Правая рука обнимала в кармане «дезерт игл».

– Мы не были особо близки.

Бейкер кивнул.

– Роско все еще помогает Бюро?