– Милена? – прозвучал голос Гостомысла, – Ларс, Эса?
Я отошел чуть в сторону, опасаясь становится спиной к Ньёруне.
– Здравствуй, отец, – ответил я удивленному Гостомыслу.
Он замер у входа. За его спиной выглядывала мордашка моей жены. Сбоку от меня стояла Ньёруна, а за моей спиной Эса. Гостомысл приподнял бровь в вопросительном жесте. Я повернул голову в сторону Ньёруны ожидая ее признания.
– Я хотела бы тебе кое-что сказать, – бросив кинжал на кровать, с холодцой сказала Ньёруна.
– И что же? – не глядя на нее, спросил отец.
– Я – Ньёруна, двоюродная сестра Гунульфа, – выпалила жена Гостомысла и замерла в ожидании его реакции.
– Я знаю, – ответил отец, все еще разглядывая меня и игнорируя жену.
Потрясенные лица в этой комнате были у всех, кроме самого Гостомысла.
– А еще, это я открыла ворота города Гунульфу, – с хрипотцой добавила Ньёруна.
– Я догадывался, – безэмоционально ответил отец.
Зашибись. Я тут ему многолетние заговоры раскрываю, ищу предателей, а ему хоть бы хны. Вот что мне сказать этому человеку? Я смотьрел на отца с немым вопросом в глазах. Почему он, догадываясь о предательстве, не убрал Ньёруну с шахматной доски?
– Почему? – прошептал я Гостомыслу, который так и не взглянул на жену.
– Почему не убил? – Гостомысл посмотрел мне прямо в глаза и пожал плечами, – Любил. И люблю.
– Что? О какой любви может идти речь, если она убила твоих детей? – я в бешенстве наорал на отца.
– Это сложно объяснить. Я поклялся ей любить и оберегать всю свою жизнь. А родственная связь с врагом меня не касается. Родню не выбирают. Я думал, что этого никто никогда не узнает и тайна уйдет со мной в другой мир.
– Но она шпионила все эти годы и передавала врагу все, что ты мог скрывать!
– Не знаю, что такое «шпионила», но знаю, что Ньёруна передает только то, что нужно мне. Все важное и действительно ценное не знал никто, кроме меня и твоего дяди.
– Так ты ей скармливал ложную информацию?
– Все эти годы, – кивнул Гостомысл.