Беата ударила его оглушающим заклятьем, и Тимоти рухнул на землю. Замер, потеряв сознание. Беата тяжело дышала, потрясенно разглядывая его. Молодой, стройный, красивый. Энергичный и язвительный. Отличный журналист, цинично ищущий сенсацию даже в чужих бедах.
Зверь.
Палач Мавис.
— Моя богиня, я сошла с ума? Или это действительно он?
— Он.
— Но зачем?
— Зачем звери терзают своих жертв? Такова их натура. Мавис же не зря находила именно таких.
Кусты вереска разошлись, и в сад ворвался встревоженный Джеральд.
— Беата, ты цела? Калунна сказала, ты в беде! Так, а с этим что? Кто на вас напал?
— На меня — он. А на него — я.
Лицо Джеральда стало недоуменным.
— Он тебя достал, и ты ударила его? А этот урод посмел ответить?
Беата обняла его, чтобы успокоиться.
— Нет. Видишь у него кулон на шее?
— Да. Что-то знакомое.
— Такой же был у Мавис. Она хранила в нем души убитых жертв. Но добывал их для нее палач. Зверь, жаждущий крови юных девушек. Оказывается, этот амулет не только уничтожает тела, он еще и морочит людей и отводит окружающим взгляд. Они просто не видят владельца и все, что тот делает, примерно в полуметре от себя. Я пошла с ним, как Кейт, Эльза, Джина и Ханна. В голове была пустота. Нас остановила вересковая защита. Ты помнишь, как она работает?
— Не пускает в дом тех, кто хочет нам навредить, — Джеральд побледнел.
— И не выпускает из него. Тимоти вошел в сад спокойно: он пришел вытягивать из меня информацию, а не причинять вред. А когда понял, что я что-то знаю, заморочил и повел неизвестно куда. Похоже, обратно я вернуться не должна была. Он — палач Мавис.
Лицо Джеральда исказилось.
— Ублюдок!