Маришка почувствовала, как сводит живот. Подштанники, намокшие и потяжелевшие, неприятно холодили кожу. Но ведь это не было игрой воображения. Не было игрой темноты. Она
Чьи-то пальцы сжали её запястье. И Маришка дёрнулась.
Настя. Она смотрела на неё странным, предостерегающим взглядом. Словно пытаясь убедить не продолжать. И то было бы разумным.
– Я не лгу вам! – взвизгнула Маришка.
Громко. Отчаянно. Выворачивая руку из пальцев подруги.
Володя, а вместе с ним и те немногие, что шли впереди, обернулись.
– Кто-то разве обвинял тебя во лжи? – протянул Александр. – Кто-то сказал что-то подобное? – он и не пытался спрятать ухмылку, обводя других взглядом. – Маришка лжёт? Разве такое бывало когда-нибудь?..
– Хватит! – прошипела она, заламывая руки.
Володя наконец соизволил остановиться.
– Да? – низкий свет лампы заострил его черты. – Как там твоя маменька, кстати? Не готова ещё принять тебя в свой
– Прекрати! – рявкнула Маришка.
– Скажешь, не трепалась о том?
– Я была
– Ага, – легко кивнул Володя, и чёлка упала ему на глаза. – До сих пор малолеткам заливаешь про её подарки.
– Я… – от обиды, унижения и
– Что? «Ты не» что?
Но ведь он был прав. Она слишком-слишком много лгала.
– Сейчас всё не так…