— Ну, ну, — покачал головой дед.
— Что? — возмутился Трофим, — имеем право, после трудного дня. Так вот. Посидели, значит, а потом я проснулся здесь.
— Где здесь? — Оглянулся папа.
— За столом, — ткнул грязным пальцем Трофим, чтобы у нас не оставалось сомнений.
— А Лена, значит, в спальне была, — задумчиво проговорил дед.
— Ну да, — возмущённо ответил мужчина.
— Дом был закрыт? — спросил отец.
— Конечно. Сам утром отпирал. Говорю же, это они.
— Алексей, осмотрите, пожалуйста, дом снаружи. Нет ли следов взлома, — сказала мама и снова вернулась в спальню. Открыла полностью тело, откинув одеяло, принялась осматривать руки и ноги.
Гриша побледнел:
— Дядь Лёш, я с вами, — и выскочил вон.
В отличие от съеденных жена Трофима выглядела почти нормальной. Или во мне проявились мамины гены, но покойница страха не внушала. Лицо её было безмятежным, как будто смерть была долгожданным финалом.
С улицы нас кликнул дядя Лёша. Дед Михей оставил Трофима на кухне:
— Посиди пока. В себя приди.
— Никто в дом не забирался, — угрюмо сообщил Алексей, когда мы показались во дворе.
— Выходит. Он сам её…того? — Сделал предположение Гриша.
Старик нахмурился:
— По пьянке всякое бывает, да только любил он Ленку, в жизни и пальцем не тронул. И не буйный Трофим. Как выпьет, на разговоры тянет, а чтоб в морду кому кидаться. Никогда.
— Всё бывает впервые, — печально заметила мама.
— Как же теперь с ним, — спросил дядя Лёша, — под замок?