Вера усмехнулась и кивнула:
— Столько лет прошло, ничего не изменилось.
Он бросил на неё шутливо-укоризненный взгляд, Вера рассмеялась, он тоже улыбнулся:
— Расскажите ещё про подругу. Чем ещё вы с ней занимались?
— Ездили в лес с ролевиками, это вроде как костюмированная вечеринка такая, все одеваются эльфами и носят бутафорское оружие. Я тогда выиграла чемпионат по метанию ножей, а Милка с какой-то дриадой гнома не поделила и накостыляла ей пластмассовым мечом, нас выгнали. И мы пьяные шли по лесу до трассы в эльфийских костюмах и ловили машину среди ночи.
Министр тихо рассмеялся, впечатлённо качнул головой:
— Как вы с ней дружите до сих пор?
Вера пожала плечами:
— Ну я, допустим, тоже не подарок.
— По вашим рассказам не похоже.
— Это потому, что рассказываю я, поверьте, если бы вы говорили с ней, вы бы увидели ситуацию с совершенно другой стороны.
— По-моему, тут с какой стороны ни глянь, а проблемы создаёт она. Почему вы позволяете так с собой обращаться?
Вера медленно глубоко вдохнула, выдохнула и пожала плечами:
— Её не переделаешь, тут либо любить как есть и всё прощать, либо расстаться навсегда. Я выбираю любить и прощать, у меня не так много друзей, чтобы ими разбрасываться. Тем более, что мы всю жизнь вместе, а если судьба свела, то это не просто так, это для чего-то нужно.
Он перестал улыбаться, посмотрел в огонь и тихо сказал:
— Вы верите в судьбу?
У неё в памяти отозвался тот же вопрос, глухо, через дверь — «Вы верите в судьбу? Я не верю…».
— Да, — она с вызовом подняла голову, улыбнулась, — я верю в карму. Что ничего не происходит случайно, что каждый человек на жизненном пути — учитель, и что Вселенная не посылает нам испытаний, с которыми мы не можем справиться, только те, что по силам. И если мы с Милкой встретились, то мы нужны друг другу, я её приземляю, она меня раскачивает и вытаскивает из зоны комфорта. У неё все парни на меня похожи — скучные, серьёзные и ответственные, у них даже манера речи моя, они все технари, сообразительные, пунктуальные и рукастые. А я по жизни коллекционирую художников, пианистов, драматургов и прочих раздолбаев, хожу за ними, сопли вытираю и финансирую.
— А как же Тоша? — ядовито спросил министр, Вера улыбнулась:
— Тоша — исключение. К тому же, мы мало встречались, там почти сразу стало понятно, что ничего не получится, потому что я ощущала себя не любимой девушкой, а скорее фанаткой, дорвавшейся до звезды. Я его обожала, восхищалась, но не любила. Я им и сейчас восхищаюсь, — она пожала плечами, улыбнулась своим воспоминаниям, подчёркнуто не замечая мрачные флюиды со стороны министра Шена.
ebooksa