— Сюда, — они свернули, прошли еще немного в молчании, Вера ощущала, как Дженис постепенно теряет запал и начинает жалеть о своей вспышке, молчала и ждала. Дженис прочистила горло и тихо сказала:
— Ты здесь недавно, и многого не знаешь. В Ридии официально разрешено многоженство, Халед — завидный жених, на нем регулярно виснут наглые бабы, с полным правом. Он обещал мне, что не будет брать вторую жену, но когда к нему подкатывают юные вертихвостки… А он их послать не может, там женщины считаются чем-то жалким и неспособным навредить, типа утенка или котенка, с ними можно вести себя только вежливо и доброжелательно, как бы они себя ни вели. Доходит до того, что двенадцатилетние садятся ему на колени, делая вид, что они все такие крошки-детки, а сами лезут его рукой себе под юбку, а он должен делать вид, что ничего не понимает. Такая культура. Он мне это объяснил, и мы договорились, что я буду их гонять сама, в образе свирепой дикой иностранки, которая ничего не понимает. У меня и так плохая репутация, так что хуже не будет. Да, в Ридии тоже, — она увидела Верин удивленный взгляд и рассмеялась, шутливо сказала: — Благодаря твоему появлению, я теперь не самая долбанутая на этой вечеринке.
— А почему ты была самая долбанутая?
— Нас с Халедом застали на кровати Георга 13го в музейном крыле. Голыми.
— Обалдеть, — с восторгом протянула Вера, Дженис закатила глаза:
— Рада, что тебе нравится. Но высший свет Оденса нас, мягко говоря, не понял.
— А чего вы на музейную кровать полезли? — Вера поймала себя на том, что идет вприпрыжку, решила отрываться так отрываться, обогнала Дженис, развернулась кругом, чтобы лучше ее видеть, и пошла спиной вперед, танцующим счастливым шагом. Дженис смотрела на нее, уже конкретно осознавая, что Призванная поехавшая, и судя по улыбочке, получала от этого факта сложную гамму эмоций.
— Там было темно, мы не поняли, что это за кровать.
— Господи, как мило! — рассмеялась Вера, — вы отожгли, конечно, да…
— Ты меня сегодня переплюнула, — усмехнулась Дженис.
— В смысле?
— Явиться на бал Георга 16го с бастардом Георга 15го — это… Я даже не знаю, что ты будешь творить дальше, если ты с этого начала. — Вера развела руками, начиная подпрыгивать еще беззаботнее, Дженис осмотрелась и понизила голос: — Вы… вместе?
— У нас теплые дружеские отношения, — оттарабанила Вера с серьезным лицом, подпрыгивая на каждом слове, Дженис фыркнула:
— Ага, мы с Халедом на кровати тоже в карты играли, по-дружески.
— Что, правда играли?
— В твоем мире нет сарказма?
— Ну мало ли, чем у вас тут принято на кровати заниматься.
— Тем же, чем и у вас, уверяю тебя.
— Мы, например, стихи читаем друг другу, — сделала честные глаза Вера, Дженис так расхохоталась, что на них обернулись, Вера изобразила недовольство:
— Че ты ржешь, я серьезно.