Она усмехнулась и вздохнула, пытаясь понять, как это объяснить. Села поудобнее и сказала:
— Представь, что ты сидишь в ресторане с толпой друзей. Вы все празднуете твой день рождения, всем весело, всё прекрасно. Потом вам выносят торт, очень красивый, такой, как ты любишь. Тебе отрезают кусочек, ты его пробуешь, и понимаешь, что это картон. Раскрашенный, размоченный, чтобы похож был, но точно картон. И ты смотришь на всех вокруг и говоришь: «Это шутка такая идиотская?», а они глазки отводят. Твой лучший друг берёт свой кусок торта, пробует и говорит: «Да ладно тебе, нормальный торт», а ты говоришь: «Нихрена не нормальный, он картонный», и все гости опять неловко переглядываются, а друг тебя в сторонку отводит и говорит: «Дружище, понимаешь, ты просто болен, и ты принимаешь лекарства, из-за которых тебе кажется, что торт картонный, но на самом деле он вкусный, ешь». А ты говоришь: «Какого хрена, я здоров, и я пока ещё в своём уме, и я точно знаю, что никакой болезни у меня нет и никаких лекарств я не принимаю. Вы мне что-то подсыпали, что ли? Вы охренели, крысы грёбаные?» А друг тебя по голове гладит и говорит: «Это всё из-за болезни, ты многих вещей не понимаешь, и объяснять я тебе не буду, потому что ты всё равно не поймёшь, ты же больной, и вообще, это не твоё дело, что у тебя в стакане. Расслабься, сегодня же праздник, не порти его, не будь эгоистом. Нормальный торт, я же ем, видишь, мне нормально. И всем нормально. Картон чудится только тебе. Это иллюзия, поэтому расслабься и кушай, ты же осознаёшь, что на самом деле это торт». Представил? И как, будешь ты есть этот торт? А общаться с этими друзьями ещё будет желание? Как вообще твоё настроение, как самочувствие, как тебе праздник?
Фредди отводил глаза, точно как те воображаемые друзья-крысы, думал. Потом поднял указательный палец и опять взял свой амулет, тихо сказал:
— В целях эксперимента. Давай минутку посидим так, я подумаю, есть у меня желание тебе рассказывать секреты или нет.
— Давай, — с тяжким вздохом кивнула Вера, разблокировала телефон и открыла папку с книгами, стала искать смешные моменты, попыталась придумать, по каким ключевым словам их искать в файле, чтобы это выражение встречалось в книге как можно реже. Одну сцену нашла быстро, по запросу «сфокусируйте корытца», хотела пойти искать другую, но зацепилась взглядом за строку и случайно прочитала до конца страницы, шут сказал:
— Читай вслух, мне тоже интересно, чему ты там улыбаешься.
— Ты же в процессе эксперимента?
— Я решил его немного продлить. Так что я пока так посижу, а ты почитай. Там много?
— Не особо.
— Давай читай. Тебе же... не настолько это мешает, чтобы... сильно?
— Не настолько, чтобы сильно, совершенно верно. Просто я как будто читаю механизму.
— Ты только что спокойно читала сама себе, так что давай.
— Хорошо, — она нашла момент, с которого можно начать, кратко рассказала, кто эти персонажи и зачем они пришли, и стала читать. По ощущениям действительно как будто в пустой комнате сама себе, но это было не самым сложным опытом за сегодня, и она дочитала до конца главы, потому что не могла найти места, где будет удобно это безобразие остановить, в любом моменте хотелось ещё чуть-чуть, а потом ещё немного. Дочитав, она выключила экран и посмотрела на Фредди, он уже давно сидел прямо и ровно, и с остервенением чесал ладонь, потом заметил, что Вера туда смотрит, и перестал. С силой переплёл пальцы, похрустел суставами и напряжённо усмехнулся:
— Не знаю, вредит ли эта штука тебе, но мне, по-моему, да.
— Серьёзно? — она осмотрела его внимательнее, но по задумчивому лицу и фигуре-шару было ничего не понятно, она даже не видела, как он дышит, рубашка-шар скрывала всё. Фредди кивнул:
— У меня странные ощущения, как будто что-то не так, но я не понимаю, что. Если бы я не знал точно про эксперимент, я бы подумал, что меня отравили, я обычно все непонятные ощущения списываю на яд. Но если точно не яд, тогда, может быть, какая-то болезнь.
— Что конкретно ты чувствуешь?
— Да в том и проблема, что ничего конкретного. Это не боль, и не... не знаю. Это как будто тревога, или нервное раздражение, как будто что-то сильно не так, и это бесит, но я не вижу, что. У меня так суставы иногда перед бурей болят, но сейчас не суставы, а как будто я весь, и даже за пределами тела, как будто у меня есть ещё какие-то конечности, которых я не вижу, и вот они ноют на погоду. И они очень большие. Я слышал, иногда у калек отрезанные конечности болят так, как будто они есть. И это проблема, потому что их не вылечить, их же нету. А у меня как будто не было никогда, но сейчас болит. Точнее, не болит, а... вот это вот делает. Хочется побить себя, чтобы непонятные ощущения стали понятными.
Вера смотрела на него, он смотрел в пространство, вытирал ладони о колени, потом стал тереть сильнее, потом стал чесать колено ногтями, сильнее и сильнее. Вера поморщилась:
— Сними эту хрень, хватит над собой издеваться. Это не твоя работа, пусть эксперименты ставят те гении, которые это изобрели.
ebooksa