Хитрая злая лиса

— Можно записывать?

— Можно.

Артур взял у Веры телефон, включил и стал в упор рассматривать светящийся экран блокировки, достал блокнот, стал что-то рисовать. Потом сказал, что всё понял и ему пора идти показывать этим снобам, кто тут настоящий математик, поблагодарил за еду, вернул телефон и ушёл.

Вера ела и вспоминала как Эйнис пыталась залезть на Кайрис, это было так невыносимо мило, что настроение более-менее поднялось, пусть не до состояния утра и кофе, но всё же выше нуля. Министр давно закончил с едой, Двейн не съел почти ничего, Вера пыталась как-то начать разговор с ним, но почему-то не осилила, между ними как будто стена была. Её аппетит тоже куда-то делся, она положила вилку и сказала:

— Если вы всё, то я тоже всё.

— Тогда идём, — министр встал, вера встала за ним, потом посмотрела на Двейна, который вставать не торопился, хотя есть тоже не собирался, и сказала министру:

— Самое главное забыли. Вы же не передумали? — она посмотрела на него прямо, он нахмурился, она указала глазами на Двейна, он понял и улыбнулся с предвкушением чего-то великолепного, сделал приглашающий жест. Вера прокашлялась и стала ровно, изображая государственное лицо и торжественный тон Левитана из мая сорок пятого: — Двейн! Слушай меня внимательно двумя ушами, и запоминай всеми мозгами, это важно. Слушаешь?

Он посмотрел на неё не сразу и так неуверенно, как будто не совсем понимал её слова. Потом взял себя в руки и кивнул, слабым голосом отвечая:

— Да.

— Ты, Кан Двейн Старший, с этого дня официально первый наследник младшего дома Кан.

Двейн чуть взбодрился и даже выровнялся, посмотрел на Веру, потом на министра, министр мягко уточнил:

— Не официально, а по слухам.

— Откуда слухи? — нахмурился Двейн, Вера жизнерадостно развела руками, презентуя ему Зорину Веронику Владимировну из бездонных рудников, пришедшую в этот мир вытаскивать дом Кан из гораздо более глубокого места:

— Я организовала. Мы обсудили это и решили, что это отличная идея, и от этого всем станет лучше. Я сказала госпоже Виари в приватной беседе, что ты сын своего отца, которого прятали в империи, потому что опасались, что если о твоём существовании станет известно, то господина министра точно грохнут, поэтому его матушка помогла твоей матушке тебя спрятать. Ты воспитывался в империи, но сейчас тебя вызвали сюда, потому что дому нужен наследник. Как это оформить официально, мы будем ещё думать, но для всех с этого дня — ты ведёшь себя как наследник. Никаким охреневшим не кланяешься, обливать себя водой не позволяешь. Если возникают непонятные ситуации — зовёшь меня, я всем объясню, кто ты такой и как себя надо с тобой вести.

Двейн поднимал брови всё выше, и выше, и ещё выше, а потом и рот раскрыл, когда министр командным движением обнял Веру за плечо и сказал:

— Или меня.

— Да, — кивнула Вера. Посмотрела на министра и сложила руки на груди в позе «могу, умею, практикую, хоть щас».

Двейн переводил взгляд с Веры на министра, раскрывая рот всё сильнее, потом медленно закрыл и сказал шёпотом:

— Вы это оба... серьёзно?

Вера кивнула: