— Я правильно понимаю, что отравление не связано с испорченными продуктами, из которых были приготовлены пирожные? Отравление криминального характера?
— Именно.
— Раз ты сегодня обедаешь в «Пегасе», то я вне подозрений?
— Точно! Надо было и тебя заподозрить? А мы с майором Лёвушкиным не догадались. — Я громко рассмеялся, забавно резонируя эхом на весь «Пегас».
— Да, смех продлевает жизнь. Но ничего смешного я не вижу. Подожди. А почему вы меня не подозреваете?
— Сейчас как начну подозревать.
— Нет, подозревать не надо пожалуйста. Но я же приготовил тебе пирожные.
— Приготовил ты, верно. А теперь по порядку: пирожные у тебя заказала якобы моя Ника, доставил мне их некий курьер, не так ли? Ты бы не стал подставляться и портить репутацию «Пегаса», сам пытаясь меня отравить. Или не меня. И у тебя, Михаил, нет никакого мотива мне вредить.
— Согласен. Но тогда у вас что-то не сходится.
— Ооо, вот Илларион тоже считает — у нас что-то не сходится. А что не так?
— Я, конечно, не химик-технолог и не криминалист. Но сдаётся мне, чтобы кто-то отравился пирожными, а доставили их тебе почти сразу же, как я приготовил и упаковал, пирожные должны были пропитаться определённое время отравляющим веществом. Грубо говоря — пирожные не успели настояться с ядом или чем-то другим, между моей кухней и передачей в твои руки. Тогда Анастасия вполне могла отравиться чем-угодно в офисе, а доставка моих пирожных — декорация для преступления.
— Пшеничный, да ты — гений! — Я стукнул себя по лбу и с восхищением уставился на Михаила. Его логика в отличие от моей заслуживала бурные аплодисменты. — Тогда это опять он…убийца Вероники. Выставил всё так, чтобы подозревали меня. Даже мои сотрудники решили, раз я угостил пирожными Настеньку, то сам её и отравил. Была и другая версия: хотели отравить меня пирожными, но не рассчитывали на мою щедрость, и отравиться мог любой в случайном порядке.
— Поразительно, что опытные специалисты списали отравление Анастасии сразу на пирожные, как само собой разумеющееся. Они вообще проверили, что последнее ела или пила твоя секретарша?
— Нет… Или товарищ майор меня попросту в сие не посвятил. Поэтому я искренне рад, что поговорил с тобой. Моя Никуля была не без причины тобой очарована.
— Кстати, о Веронике. Ты посмотрел запись её последнего визита в «Пегас»?
— Разумеется. Полагаю, визит якобы моей воскресшей жены к вам в кафе был частью инсценировки перед отравлением у меня в офисе.
— Возможно. Как и нельзя исключать, что к нам заходила настоящая Ника. Если я не совсем выжил из ума. Извини, конечно. Я не хочу тебя донимать своими догадками. Ты жил с Вероникой и гораздо лучше её знаешь… Но мне не верится, что та женщина — двойник или подставная актриса. Спектакль явно разыграли, да, на камеру, будучи уверенными, что я тебе незамедлительно его покажу.
— Я тебя понял, Мишель. Спасибо, всё было вкусно, мне пора.
Я спешно покинул «Пегас», сел за руль, надавил на газ…и помчался подгоняемый леденящим, сковывающим тело морозным ветром и обжигающими мыслями, раздирающими душу. На эдаком контрасте немеющих пальцев рук на руле с подогревом и пылающих щёк меня бросало то в жар, то в холод. Я терял над своим телом контроль, адреналин брал верх надо мной. Я словно обезумел и продолжал ещё рьянее давить на педаль газа и гнать, гнать с бешеной скоростью. Я бы и дальше гнал, пока во что-нибудь не врезался или кого-то не сбил, но меня вовремя остановил гаишник. Пока я медленно опускал дверное стекло, суровое лицо стража порядка на дорогах меня чуток отрезвило и вернуло в действительность.
— Ваши документы пожалуйста. — Гаишник внимательно изучал мои водительские права, заглянул внутрь машины, посмотрел значительно на меня и настороженно спросил. — Куда торопитесь, Алексей Владимирович, на тот свет?
ebooksa