Язычники

22
18
20
22
24
26
28
30

Маркус оборачивается и смотрит на Романа, едва держащегося на ногах.

— ТЫ, — выплевывает он, шагая через комнату, как будто ему только что не делали операцию по спасению жизни. — ЕСЛИ ТЫ ТРОНЕШЬ ХОТЬ ОДИН ГРЕБАНЫЙ ВОЛОСОК НА ЕЕ ТЕЛЕ, Я ПРОЛЬЮ ТВОЮ ЧЕРТОВУ БЕСПОЛЕЗНУЮ КРОВЬ.

Роман смотрит на Марка, медленно качая головой с потухшими глазами, он готов вырвать свое сердце, умолять Марка взять его и раздавить своими умелыми руками. Маркус отступает назад и одним тошнотворным ударом бьет Романа кулаком по лицу, отбрасывая его назад к стене, и я не сомневаюсь, что если бы у него хватило энергии, он бы выпотрошил его прямо там, без малейшего чертового намека на раскаяние.

Не говоря больше ни слова, Маркус поворачивается и встречает мой жесткий взгляд.

— Если она не выживет, я возложу личную ответственность на вас обоих, ублюдки. То, что мы запланировали для нашего отца, покажется детской забавой по сравнению с тем, что я сделаю с вами.

Я киваю, с трудом сглатывая комок в горле.

— Если она умрет, я, черт возьми, буду умолять тебя об этом.

Маркус выбегает из комнаты, полный решимости найти свою девушку и все исправить, но Роман окликает его вслед.

— Подожди, — говорит он, его голос полон сожаления, ненависти к самому себе и опустошения. — Есть кое-что, что тебе нужно знать.

Маркус останавливается как вкопанный, оборачивается и смотрит на Романа таким взглядом, какого я никогда не видел.

— Что? — рычит он, дикой интонации в его голосе достаточно, чтобы даже у меня кровь застыла в жилах.

Роман вздыхает, его взгляд опускается в пол.

— Мы… — он съеживается, его взгляд медленно поднимается, чтобы встретиться со взглядом нашего брата, когда он хватается за край кровати, чтобы удержаться на ногах. — Мы сказали ей, что ты мертв.

Маркус просто смотрит, не шевеля ни единым гребаным мускулом, пытаясь удержаться от того, чтобы не пустить пулю прямо нам в головы. Каждый из нас облажался в прошлом, у всех нас были моменты, которые мы пытались забыть, но ничего похожего на этот.

— С этого момента, — говорит Маркус, его тон понижается до убийственного шепота, угроза звучит громко и ясно. — Она ваша чертова королева, ваша гребаная императрица.

Роман кивает, и вот так просто Маркус разворачивается и выходит за дверь, гнев волнами исходит от него, четкий сигнал, что как только он найдет Шейн, он придет за нами, и нам лучше быть чертовски готовыми.

Я задерживаю вгляд на моем старшем брате, человеке, на которого я равнялся всю свою жизнь, моем единственном образце для подражания, друге и доверенном лице. Я в ужасе смотрю на него.

— Что, черт возьми, мы наделали?

6

ШЕЙН