Язычники

Нет, жизнь никогда не бывает такой простой, и если незначительные неудобства — это способ довести его до грани безумия, то это именно то, что я собираюсь сделать. Хотя трудно сказать, как далеко мне придется зайти. Он, вероятно, уже несколько раз был на грани безумия, так что я не удивлюсь, если у него выработался иммунитет. Кроме того, выводить Романа из себя — одно из моих самых любимых занятий, и он знает это лучше, чем кто-либо другой. Возможно, было бы неплохо вернуться к нормальной жизни здесь.

Я врываюсь в дверь, убедившись, что она с громким стуком отскакивает от внутренней стены, но это не пугает его, как я надеялась. Это даже не заставляет его вздрогнуть. Черт, все, что я получаю от него, это прищуренный взгляд, когда он сжимает руки в кулаки.

— И как, блядь, ты объяснишь это? — требует он, делая медленные, глубокие вдохи, пытаясь успокоить свои беспорядочные, дикие эмоции.

— Это, — говорю я. — Называется полным дерьмом. Ты не можешь на меня злиться за то, что я немного опоздала, в то время как у тебя хватило наглости не явиться вообще. Пошел ты, Роман. Я не твоя боксерская груша. Если ты сказал, что собираешься что-то сделать, то сделай это. Я думала — ты человек слова.

Он широко разводит руки и указывает вокруг себя.

— Я здесь, не так ли?

Я скрещиваю руки на груди, и мне хочется возненавидеть себя за то, что поставила себя в такое положение, но разве у меня есть выбор? С тех пор как я приехала сюда, меня швыряли, как гребаную тряпичную куклу, и я не позволю этому случиться снова. Я не буду слабой, даже если это означает позволить Роману подойти слишком близко для удобства, я так и сделаю.

— Ты мудак, — киплю я, останавливаясь в дверях, чтобы посмотреть на него в ответ, но меня отталкивают с дороги, когда Маркус и Леви заходят следом за мной, чтобы посмотреть шоу.

— Мы можем просто… — стонет Роман, его разочарование берет верх, когда он делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Давай покончим с этим. Нужно разобраться со многими основами.

Мной овладевает серьезность, и я делаю все, что в моих силах, чтобы оставить свои проблемы за дверью и смотреть на него всего лишь как на моего инструктора по самообороне. Я прохожу вглубь комнаты и ступаю на мягкий мат для тренировок, останавливаясь прямо перед Романом. Я сохраняю дистанцию, все еще не решаясь подойти слишком близко. Хотя, у меня не было проблем, когда это был Леви. Возможно, я держу немного больше обиды на Романа, чем на Леви. В конце концов, у меня были зачатки отношений с Леви еще до того, как началось все это дерьмо. На каком-то уровне мне казалось, что я знаю его намного больше, хотя насколько хорошо кто-то может по-настоящему знать одного из братьев ДеАнджелис?

— Тебе придется подойти ко мне поближе, иначе ничего не получится.

Я нервно выдыхаю и пытаюсь скрыть дрожащие руки, но он заметил это гораздо быстрее, чем я.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, императрица, — говорит он, понижая голос, чтобы сохранить наш разговор в тайне от своих братьев, пытаясь скрыть тот факт, что глубоко внутри он не тот бессердечный солдат, которого стремился создать его отец. — Это будет нелегко. Мне нужно дотронуться до тебя, и я повалю тебя, прижму к себе, схвачу точно так же, как я это делал той ночью. Тебе это наверняка не понравится. Ты закричишь и скажешь мне, чтобы я отвалил на хрен, но я не собираюсь этого делать, и это заставит тебя ненавидеть меня еще больше.

Я качаю головой, моя решимость берет верх над всем остальным.

— Я не буду, — настаиваю я.

— Будешь, — говорит он мне, его тон не меняется, когда он делает быстрый шаг ко мне.

Он вытягивает руку, и его пальцы обвиваются вокруг моего горла, прежде чем притянуть мое тело ближе к себе. Страх сковывает меня, и громкий, оглушающий крик обжигает мое горло, как никогда раньше. Мои руки бьются о его крепкие тиски, а паника пронзает меня, как пуля.

— ОТПУСТИ МЕНЯ, — кричу я, моя грудь сжимается, когда в горле образуется острый комок.

Роман немедленно отпускает меня и просто смотрит на меня понимающим взглядом, без намека на обычное самодовольство, когда он доказал свою точку зрения менее чем за секунду.

Маркус вбегает, становясь между мной и Романом, когда я отступаю на несколько шагов, образы и воспоминания проносятся в моей голове, как рой шершней-убийц, уничтожая все на своем пути. Я прерывисто вздыхаю, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, в то время как мои руки отчаянно трясутся по бокам.