— Ладно. — Он покорно вздыхает. — Пока ты будешь стоять здесь и упрямиться, я буду стоять на лестнице, не обращая на тебя внимания, а ты — на меня.
Достав мобильник из заднего кармана джинсов, он поднимает его вверх, скользя большим пальцем по экрану, свет освещает его невероятно привлекательное лицо. Он поворачивает запястье в мою сторону, водя пальцем по маленьким кругам.
— Не стесняйся написать своим друзьям и сказать им, что ты уходишь.
— Командир, — ворчу я, завидуя, что он может так легко игнорировать меня, чтобы играть на своем телефоне, пока я переживаю свое затруднительное положение.
— Я не уйду, потому что я надежная и преданная.
Его уши даже не дергаются, он не слушает.
Прошло еще три минуты.
— Ты действительно не впустишь меня обратно?
Он едва удостоил меня взглядом.
— Я действительно не позволю тебе вернуться.
— А если я пообещаю вести себя хорошо? — Я провожу двумя сжатыми пальцами по закрытым губам и выбрасываю ключ. — Я буду хорошо себя вести. Никакого вмешательства.
— Мило. — Его глаза все еще прикованы к телефону. — Но нет.
— Я не могу остаться здесь и оставить моих бедных друзей наедине с этими идиотами. — Я делаю паузу. — Ой, неужели я сказала это вслух?
Его голова медленно качается.
— Это будет очень долгая ночь, если ты будешь продолжать делать это.
— Делать что?
— Умолять вернуться в дом. Это жалко и раздражает. Напиши своим чертовым друзьям.
— Я не умоляю. Я спрашиваю.
Его глаза отрываются от экрана телефона, обводя мое тело вверх и вниз пренебрежительным взглядом.
— Это мольба — я знаю, в чем разница, и ты ведешь себя надоедливо.