— Да? — Я надеюсь, что это тот ответ, который она ищет.
— И… другие вещи?
Другие вещи. Бля, да к другим вещам.
— Ты мой друг, Скар. Я чувствую, что физическая часть — это естественный следующий шаг. Кроме того, я так сильно хочу тебя трахнуть, что это истощает и физически, и умственно.
— Я даже не знаю, как на это реагировать, — хихикает она.
Смех — хороший знак, верно?
Я сглатываю комок, образовавшийся у меня в горле, давя на адамово яблоко, чтобы заставить его уйти к черту, чтобы я мог сказать то, что собираюсь сказать.
— Помнишь тот вечер, когда ты ужинала со своими друзьями из биолаборатории? Я понял, что хочу быть больше, чем просто твоим другом.
— Каким образом?
— Разве у тебя никогда такого не было, когда ты смотришь на что-нибудь и просто знаешь? Я просто… понял это.
Я влюбился в нее в ту ночь.
— Не могу поверить, что мы говорим об отношениях. — Моя мать, должно быть, влияет на меня, черт побери.
— Я люблю то, что мы разговариваем.
Это слово сеет хаос в моей чертовой груди. Я хочу, чтобы она перестала это говорить, чтобы мое сердце перестало так биться.
— Мама сказала, что мне надо почаще говорить с тобой об этом. — Он отводит глаза, глядя в потолок, и кривая улыбка застывает на его лице. — Чувства и прочее дерьмо.
Он доволен собой за то, что открылся мне.
По правде говоря, я тоже.