— Не может быть…
— Ну вот еще, «не может быть». Документы официальные, ты же видишь. Кроме известного тебе счета, у Димова есть два других, на которые он ежемесячно вносит секретные вознаграждения. Так что ты все же прав: получаете вы с ним одинаково, только его сумма умножается на десять…
Я рассчитывал, конечно, что мои справки определенным образом подействуют на Младенова, но не в такой степени. Лицо его постепенно приобрело землистый оттенок, губы посинели, глаза налились кровью.
— Он заплатит мне за это… Могу я взять документы?
— Для тебя ведь они получены. Только предупреждаю: не делай глупостей! Атмосфера сейчас такая, что стоит пикнуть, как они тут же тебя ликвидируют. Пойми это раз и навсегда, бай Марин: они тебя ликвидируют, глазом не моргнув!
Подавляя ярость, Младенов пытается собраться с мыслями. Потом возвращает мне справки.
— Что ж, ладно. Держи их у себя. Что теперь делать?
Двадцать четыре машины, стеснившиеся за красно-белой зеброй, неожиданно трогаются в этот момент, оглашая стадион ревом моторов.
— Я скажу тебе, что делать! — прокричал я. — Все обдумано. И не они нас, а мы их, будь уверен.
На этот раз состязание являет собой подлинное побоище. Машин так много, что они не столько продвигаются вперед, сколько сталкиваются в облаках бензинового дыма, застилающего это бело-голубое стадо. Как только какой-то таратайке удается оторваться, вдогонку ей тут же кидаются несколько других, норовят броситься ей наперерез, бодают с боков, таранят сзади, пока на одном из поворотов она не оказывается на обочине. Публика неистово ревет, то и дело взлетают стаи рук, зонтов, шляп.
— Может, нам уйти? — морщится Младенов. — Голова распухла от этого безумства!
— Нам не выбраться. Придется дождаться конца.
И мы остаемся среди этого содома, занятые своими мыслями, а перед нами, на поле стадиона, бедные наемники, сжимая в руках руль, борются за свой престиж и за свою жизнь, давясь ядовитым дымом, опрокидываются, выбираются ползком из-под охваченных пламенем машин.
В маленькой кофейне на Монруж толпятся у стойки несколько человек из местных завсегдатаев. За столами, расставленными прямо на тротуаре, ни души. Улица просматривается достаточно хорошо, и мне легко заметить каждого нового посетителя.
— Во-первых, — говорю я, выпив из кружки пиво, — дома не вести никаких разговоров. У вас в квартире установлена аппаратура.
Младенов пытается выразить не то сомнение, не то негодование, но я жестом останавливаю его.
— Сказано тебе, значит, так оно и есть. Во-вторых, старайся по возможности не вступать в контакт со мной. Я сам приду к тебе, и то в случае крайней необходимости. В-третьих, ни малейшего сомнения, ни тени недовольства с твоей стороны. Ты ничего не знаешь, и ничего не случилось.
До сих пор Младенов выслушивал мои советы без возражений. Трус по натуре, он охотно принимал любые меры в целях собственной безопасности.
— Главная наша задача — вывести из строя Димова. Это позволит тебе стать первым. Однако для начала нам придется заставить его сменить шкуру и дать иное направление его злобе. Вечером завтра или — самое позднее — послезавтра я принесу тебе одну запись. У тебя есть магнитофон?
— На что он мне сдался? — вскидывает брови Младенов.
ebooksa