Старейшины спешно делали странные жесты и по одному растворялись в воздухе. Гвардейцы забегали, разворачивая крылья, обнажая мечи и строясь в боевые порядки. Старшина Танед развернул крылья — они оказались просто огромны — и воздел меч вертикально вверх. С него сорвалась струя огня, ударила в небосклон и растеклась по нему огненной сетью. Видимо, это был призыв на общий сбор, потому что тут же стали появляться демоны, и с каждой секундой их становилось всё больше и больше.
О нас с Леном все забыли, и мы оказались между двух армий. Слева собирались демоны, справа выходили из Междумирья шеренги светлых. Оба легиона строились в боевые порядки на расстоянии около полукилометра. Под солнцем вампир немного ожил, взгляд его прояснился и в глазах робко трепыхнулся огонёк.
— Талла? Мы что, живы?
— Да, только, боюсь, ненадолго.
Лен посмотрел на поле грядущей битвы.
— Исталлуртан… Так вот он какой…
Кандалы блокировали магию Лена, а так снять их не было возможности, поэтому нам не оставалось ничего другого, как сидеть и наблюдать за разворачивающимися у нас на глазах историческим событием. Тело главы совета старейшин так и лежало рядом, продолжая сжимать ритуальный кинжал.
Прибывшие легионы демонов окружили Игнациуса в середине строя и приготовились защищать. Светлых прибыло ничуть не меньше, чем тёмных, и продолжали прибывать. Но вдруг их наступление остановилось и вперёд вышел самый могучий воин — блондин, огромного роста, в белоснежной мантии, с шириной размаха крыльев метров пять, не меньше, и со сверкающим мечом в руке:
— Игнациус! Я, Тариан, великий магистр Светлорана, вызываю тебя на поединок! Давай решим наш спор один на один, не будем зря класть жизни наших воинов!
Архидемон злорадно оскалился:
— Что ж, Тариан, это должно было случиться. Я принимаю твой вызов!
Армия демонов расступилась, пропуская Игнациуса, на ходу расправляющего крылья. Танед, стоявший в первом ряду, с поклоном отдал архидемону свой меч.
И вот, они сошлись — тьма и свет, ночь и день. Хотя назвать это битвой добра со злом уж точно было нельзя, скорее, просто борьба противоположностей. Светлый начал первым, с пробного выпада. Тёмный его легко отбил и тут же контратаковал, но светлому не составило труда увернуться и снизу, из неудобной позиции, попытаться достать соперника кончиком меча. Не вышло, архидемону удалось отскочить назад. Соперники разошлись и, выставив перед собой мечи, пошли по кругу, выжидая удобный момент для атаки. Первой сдала выдержка у тёмного, и он бросился на светлого. Тариан выставил меч перед собой и багровый клинок только высек искры. Рука светлого выдержала натиск демона и покрытый рунами меч бессильно скатился со сверкающего лезвия. Великий магистр не стал терять время и сразу же атаковал, целясь в грудь соперника. Архидемон показал неожиданные для фигуры такого габарита чудеса гибкости и, для баланса взмахнув крыльями, ушёл от удара.
Соперники проявляли чудеса ловкости и выдержки, они были неутомимы, а бой напоминал завораживающий танец. Но, как бы сильны не были бойцы, а кто-то да ошибётся первым. Это оказался великий магистр. Уходя от очередной атаки, он пропустил обратный замах меча и архидемон распорол ему вершину крыла. Белые перья тут же окрасились красным, но светлый, казалось, этого не заметил. Он завершил разворот, одновременно опуская меч и тот пропорол широкую борозду наискось груди архидемона, от плеча до пояса. Кровь хлынула потоком из раны, заливая безжизненные камни под ногами бойцов. Игнациус замер с поднятым мечом, ещё не до конца осознав случившееся, а великий магистр воспользовался секундной заминкой тёмного и обратным движением меча снёс рогатую голову. Обезглавленный архидемон рухнул. Исталлуртан свершился, светлые победили.
Я прижала руки к лицу. Что теперь будет?! Я из-за своего эгоизма погубила этот мир и ещё сотни сопредельных!
Великий магистр поднял меч к небу и тот засверкал ярче солнца.
— Братья мои! Архидемон повержен, но война ещё не выиграна — у Игнациуса остался преемник! В бой, светлая гвардия! Разобьём тьму!
В тот же миг по рядам тёмных прошла волна шелеста — демоны выхватывали мечи из ножен и расправляли крылья, готовясь защищаться до последнего вздоха. Я лихорадочно соображала, что же можно сделать. Преемник? И где он этот преемник? И кто он? Миранка рассказывала мне историю семьи архидемона, Игнациус всю родню сам извёл, опасаясь за свою власть, даже младенцев не пощадил. И тут меня осенило — бастард, то есть незаконнорождённый сын! Он сам назвал Шэна бастардом, то есть признал преемником! Вот только крылатый сейчас в другом мире…
Лен сочувственно смотрел на мои метания, но ничего предложить по делу не мог — руки его всё так же оставались скованны, и магия недоступна. Но хоть взгляд ожил окончательно, румянец заиграл на лице, а в глубине зрачков снова зажглось пламя, пока не очень яркое. Я шарила глазами вокруг в поисках какого-нибудь решения и взгляд наткнулся на ритуальный кинжал, всё ещё сжимаемый безжизненной рукой главы совета старейшин. Точно, ритуал! Он остался незавершённым, но круг цел, кинжал здесь, и я сама, добровольно могу его завершить. Недрогнувшей рукой я отобрала у тела клинок и встала на ноги.
— Великий магистр! — мой голос прозвучал на удивление громко и светлый его услышал. С удивлением Тариан воззрился на говорящего комара и отшатнулся. Я стояла в центре Круга Таинств с кинжалом, занесённым для удара и нацеленным в сердце. Лен с ужасом в глазах смотрел на меня.