От умиротворенного и уравновешенного Львовского я не знала, чего ждать.
И от этого терялась.
А еще от его близости.
Теперь я знала, что скрывается под дорогим пиджаком и, что еще хуже, под модельными брюками.
Воспоминания о близости с этим мужчиной не отпускали меня. По телу разливалось странное тепло. Но я всеми силами старалась гнать предательские мысли прочь.
Когда официант заменил имбирный чай на ягодный, я поняла, что меня окончательно разморило. Возможно, температура вновь подскочила.
Я удобнее устроилась на мягком диване, понимая, что Роман не спешит никуда. А значит, так скоро он меня не отпустит.
Сумрак лежал на полу, переводя взгляд с меня на Львовского и обратно. В умных карих глазах пса я читала сотни вопросов. Но боялась даже в мыслях ответить на них.
Мое тело казалось ватным, а руки настолько тяжелыми, что я не стала поправлять свитер, который соскользнул с плеча.
Было лень. Да и чего этот мужчина не видел там? Кажется, в прошлый раз он умудрился рассмотреть меня со всех сторон.
Тяжелые веки с трудом поднимались. Но в одно мгновение сон, как рукой сняло. Роман оказался непозволительно близко.
Я почувствовала, как горячая ладонь потянула за тонкий свитер, еще больше открывая плечо.
— Черт! Больно?— выругался мужчина, а я поняла, что именно он там увидел.
Огромный кровоподтек уже сменил цвет с лилово-фиолетового на желтоватый.
Больно ли мне?
Ужасно! Но не телу, а душе. Душа моя кровоточила больше, чем ее телесная оболочка.
— Почти зажило, — скривилась я, не раскрывая глаз.
Я не хотела смотреть на Романа. Достаточно было того, что он сидел рядом со мной, касался моего плеча и рвано дышал.
Отвернулась, пытаясь хоть так ограничить контакт с этим невозможным тираном и моим личным кошмаром последних двух недель.
И с трудом смогла заставить себя дышать ровнее, когда горячие пальцы очертили контур кровоподтека, а губы вдруг легко коснулись самого центра синяка.