Колдун

— Не пойму, жеребец?

Трофим оглянулся, нахмурившись. Из-за поворота к ним действительно скакала неоседланная лошадь, прижав уши и переходя на рысь.

— Какой идиот жеребца выпустил! Он же поранится! — закричал дед и шустро выскочил на середину дороги, преграждая путь и вскидывая руки.

— Куда вы! — бросился наперерез Ваня, — Затопчет!

Конь, вильнув и не сбавляя скорость, пронесся мимо, хрипя и исходя пеной.

— Ой, маленький, — дед взялся за грудь, провожая того взглядом, — Я сейчас, сейчас, догоню на машине…

И медленно осел на землю, серея на глазах.

— Ваня! — закричал Трофим, подбегая ближе.

— Уже, — зашипел тот, падая на колени рядом с дедом.

Он перевернул того на спину, быстро проверил пульс и ритмично принялся давить на грудь:

— Сердце! И…

Он испуганно посмотрел на Трофима:

— Пятно! Расползается…

Трофим опустился рядом, выворачивая свой рюкзак. Зелье, которое он вливал Алине, должно было остаться. Если что и сможет запустить сердце, то это оно. Нет, рановато тебе еще по ту сторону, дед, еще повоюешь.

Он достал наполовину пустой пузырек, зубами сорвал крышку и вылил тому в рот.

— Пульс, — сообщил Ваня, убирая руки, — Не понимаю, что это…

Дед захрипел, открывая мутные глаза, закашлялся.

— Жеребец… Нашли?

— Почти умер, а все туда же, — Трофим обернулся, ища запропавшего Макса.

А потом медленно поднялся, чувствуя, как загораются на кончиках пальцах искры, и побежал. Макс лежал у машины, раскинув руки и приоткрыв рот, безжизненно глядя в небо пустым взглядом.