– Еще как! – почти радостно заявила старуха.
– Вот оно что… – Девушка в ужасе, не моргая, смотрела на черную громадину, возившуюся вокруг очага. – Бабушка, бабушка, отпусти нас, пожалуйста!
Старуха замерла.
– Пять… четыре… – громким шепотом начала она.
Лиза приложила палец к губам, потребовав от Глеба тишины, и кивнула в сторону выхода. Просить дважды не пришлось – мужчина за секунду добежал до двери и пропустил Лизу вперед.
– Три… два…
Охотник услышал, как старуха прошипела «один» как раз в тот момент, когда он сам выскочил наружу. Споткнувшись на ступенях, Глеб перевернулся на спину и на долю мгновения успел увидеть окровавленный оскал и мелькнувшую между складками черного тряпья человеческую ногу, подвешенную на толстый стальной крюк. Затем дверь наглухо захлопнулась.
– Qu`est que se putain passe[4]?! Кто это был? – требовательно спросил он, вытолкнув девушку за калитку.
– Глеб, я все поняла, – тараторила Найденова. – Я знаю, что случилось с Мариной и что… – она замялась, – и что с нами, наверное, случится.
– Ты рассказывай, рассказывай, – вторил он, будто и не слыша ее слов и уже заводя машину. – Так, а где все? – удивленно протянул он, только сейчас заметив совершенно пустое шоссе. – Да плевать, в общем-то. Что за проклятье?
Лиза не сразу поняла, что он говорит с ней.
– Ты только не удивляйся, – начала она, подбирая слова.
– Что там? Вампиры? Оборотни? Бука-бука из-под кровати? – нервно хохотнул охотник, разгоняясь на опустевшей дороге.
– Глеб, сейчас послушай меня очень внимательно. Это серьезно. И очень опасно.
– Сказал бы я, что смеюсь в лицо опасности, но не буду.
– Никогда, слышишь? Никогда! Не оборачивайся через плечо.
– Иначе что?
– Иначе утащит призрак.
– Класс!
– В зеркале за спину не смотри. А лучше вообще в зеркала не смотри. Ни в коем случае!