— А по другому закону, если человек дает такому свидетелю взятку, чтобы тот не появлялся на сцене, или обещает ее дать, он виновен в фелонии[13].
— Продолжайте, — попросил Мейсон. — Меня заинтересовала ваша теория.
— По упомянутым мною законам, неважно, увенчалась попытка успехом или нет. Также нет необходимости фактически похищать свидетеля. В одном из штатов в подобном законе даже есть пункт о том, что преступлением является интоксикация свидетеля, чтобы он не смог дать показания.
— Я не давал никому взяток, я никого не спаивал. Так из-за чего же все-таки разгорелся сыр-бор?
— Лунк настроен против полиции, отказывается говорить то, что знает. Однако он не отличается особым интеллектом. Разобравшись в его своеобразной психологии и поработав с ним какое-то время, можно все из него вытянуть — по кускам, конечно.
— И?
— Лунк уже достаточно нам открыл, чтобы мы поняли: Франклин Шор находился у него дома, а ваша секретарша поехала за ним. Трэгг особо обращал ваше внимание на тот факт, что ему необходимо, чтобы Франклин Шор предстал перед Большим жюри.
— Давайте выкладывайте все, что собирались, а потом я скажу вам все, что думаю по этому поводу.
— Хотите, чтобы последнее слово осталось за вами?
Мейсон кивнул.
— Я ударю вас по больному месту, Мейсон, причем ударю сильно.
— Через мою секретаршу?
— Вы ее впутали в эту историю. Не я. Вы занимали Лунка, когда она прыгнула в такси и помчалась в дом садовника, подняла Франклина Шора с постели, предупредила, что ему следует срочно сматываться, и организовала все таким образом, чтобы спрятать его.
— Как я предполагаю, вы в состоянии это доказать?
— Через косвенные улики. Вы, Мейсон, хотели поговорить с Франклином Шором, пока до него не доберется полиция. Вы послали за ним свою секретаршу, чтобы его спрятать.
— Она это признает?
— Нет, но этого и не требуется. У нас есть доказательства.
— Какие доказательства вы имеете в виду?
— Которые удовлетворят присяжных.
— Я не верю этому.